Человек, который умел шутить
Шрифт:
– При этом они не бьют стекол в магазинах. И не насмешничают над статуями. Я предпочитаю насмешничать над статуями.
– Однажды и вы пришли к нам.
– Насколько я понял, – сказал Аллан, – санаторий является частью общей системы. МОРС – одна ее сторона, а вы – другая. Две стороны медали, МОРС – это сплошной труд, а у вас бадминтон да шахматы. Общество состоит из него и вас, вы служите опорой и поддержкой друг другу. Я не могу находиться по обе стороны сразу, но из двух эта кажется мне предпочтительней.
– Почему?
– Здесь хоть что-то
– Значит, обратно вы со мной не полетите, – рассудительно сказала Гретхен. – Я, собственно, на это и не рассчитывала.
– Так зачем же вы сюда явились?
– Чтобы объясниться. Чтобы вы узнали, каким образом произошла вся эта история и какую роль я в ней играла. Почему я вмешалась. И чтобы вы поняли самого себя. Я хотела, чтобы вы отдавали себе отчет в собственных чувствах… знали о ненависти, которую питаете к МОРСу. О глубоком возмущении, которое вызывает у вас его жестокость. Вы на пути к единому целому. А я хотела помочь. Может, тем самым мне удастся возместить вам то, что мы у вас отняли. Ведь вы просили нас о помощи. Мне очень жаль.
– Сожалеть о содеянном – неплохая идея, – хмуро констатировал Аллан. – Шаг сделан в верном направлении.
Гретхен встала и взялась за ручку двери.
– Я сделаю и следующий шаг. До свидания.
– Ну-ка сядьте на место. – Он попытался подтолкнуть ее к стулу, но она высвободила руку. – А что теперь? – спросил он. – Снова речи?
– Нет. – Она повернулась лицом к нему. – Я сдаюсь. И больше не причиню вам никаких неприятностей. Возвращайтесь к своей малышке жене, отягощенной тревогами, там вам самое место.
– Она моложе вас, – сказал Аллан. – И размером поменьше.
– Превосходно, – пренебрежительно бросила Гретхен. – А… она понимает, что с вами? Ей известно про кривую, из-за которой вы не похожи на других и которая не позволяет вам сжиться с системой? Сможет она помочь вам вытащить это свойство на свет должным образом? Ведь это важно, куда важнее всего прочего. Даже ваша героическая поза, ваша новая должность на самом деле не…
– Все тот же труженик на благо общества, – сказал Аллан, слушая ее вполуха; он ждал появления Гарри Прайара.
– Вы ведь поверили тому, что я рассказала? О вас, об этом скрытом свойстве.
– О’кей, – вздохнул Аллан, – можете считать, что я поверил вашим россказням.
– Но это правда. Я… вы действительно не безразличны мне, Аллан. Вы очень похожи на отца Донны. Он все пытался улизнуть от системы, то уезжал, то возвращался. Те же подозрения и сомнения. Теперь он вернулся сюда насовсем. Я распрощалась с ним. И точно так же прощаюсь с вами.
– Последний вопрос, – сказал Аллан. – Для протокола. Вы на самом деле предполагаете, будто я стану платить по вашему счету?
– И вправду глупо получилось. Все делается согласно заведенным порядкам, в вашем случае проставлена пометка «за предоставленные услуги», чтобы никто не смог опознать предъявленный счет. Я объявлю его недействительным. – На лице ее вдруг появилось
– Слушаю вас.
– Почему бы вам не поцеловать меня на прощание?
– Я не подумал об этом. – Аллан стоял, не двигаясь.
Гретхен сняла перчатки, положила их рядом с сумочкой и поднесла тонкие пальцы к его лицу.
– Никакой Молли на самом деле не существует. Вы ее просто выдумали. – Ногти ее впились Аллану в шею, она притянула его к себе и поцеловала. Он уловил в ее дыхании слабый аромат мяты, губы у нее были влажные. – Какой вы замечательный, – проговорила она, отворачиваясь.
И вдруг пронзительно закричала.
На полу в кабинете сидела металлическая тварь, по форме напоминающая уховертку; поднятые вверх усы-рецепторы тихонько гудели. Недомерок подбежал поближе, затем метнулся назад.
Аллан схватил со стола пресс-папье и запустил им в недомерка. Он промахнулся, тварь по-прежнему двигалась. Она попыталась выбраться наружу через окно, откуда и проникла внутрь. Она побежала вверх по стене, и тут Аллан придавил ее ногой; поврежденный недомерок свалился на пол и пополз, описывая дугу. Аллан схватил пишущую машинку и обрушил ее на недобитого недомерка. А затем принялся искать, где в нем хранится пленка.
В это время дверь кабинета с треском распахнулась и в комнату ворвался второй недомерок. А следом за ним Фред Ладди, который тут же защелкал фотоаппаратом со вспышкой. Вместе с ним прибежали техники из «Блейк-Моффета», полностью экипированные для работы: провода, наушники, камеры, микрофоны и батарейки. За командой из «Блейк-Моффета» следовала орда визгливых взбудораженных работников ТИ.
– Предъявите нам счет за замок! – закричал Ладди и споткнулся о шнур микрофона. – Кто-нибудь там, вытащите пленку из разбитого недо…
Два техника проскочили мимо Гретхен и подхватили останки раздавленного недомерка.
– Вроде бы цела, Фред.
Ладди делал снимки, лентопротяжный механизм тянул пленку, а неповрежденный недомерок восторженно гудел. В кабинет битком набились люди со всяческой аппаратурой, Гретхен нахохлившись стояла в уголке, а где-то вдали послышался вой охранной системы.
– Мы высверлили замок! – крикнул Ладди, подбегая к Аллану с фотоаппаратом в руках. – Ты нас не слышал, ты в это время расправлялся с недомерком, которого мы заслали через окно. Ну и горазды же лазать эти штуки – шестой этаж!
– Беги, – сказал Аллан Гретхен, расталкивая людей у нее на пути. – Спускайся вниз и проваливай отсюда.
Стряхнув оцепенение, она бросилась к раскрытой двери. Заметив это, Ладди пришел в смятение, взвизгнул, сунул фотоаппарат кому-то из своих подчиненных и рванулся следом. Он схватил девушку за руку, но Аллан настиг его и с размаху нанес ему удар в челюсть. Ладди свалился, а Гретхен, издав отчаянный вопль, скрылась в коридоре.
– Ох, парень, – ликующе крикнул кто-то из работников «Блейк-Моффета», помогая Ладди подняться, – какие у нас снимки!