Человек, который умел шутить
Шрифт:
– С какой стати ты ревешь? – спросил Аллан.
Она кое-как пролепетала сквозь всхлипывания:
– Не знаю. Мне страшно.
Он по-прежнему развлекался, перекатывая кусочек сахару. Тот разломился пополам, и Аллан раскрошил обе половинки на множество крупинок.
– Не такая уж это и неожиданность. На эту должность всегда назначали кого-нибудь из агентств, а Мэвис выдохся уже несколько месяцев назад. Нелегко в течение целых восьми лет нести ответственность за всеобщий уровень морали.
– Да… ты говорил… ему пора в отставку. – Дженет
– Неприятность заключается в том, что на самом деле ему хочется заниматься этой работой.
– Он в курсе?
– Сью Форст сообщила ему. Встреча завершилась при его участии. Мы сидели там вчетвером, пили кофе и все обговаривали.
– Так это действительно решено?
Аллан припомнил, с каким лицом прощался с ними Мэвис, и сказал:
– Нет. Не совсем. Мэвис ушел в отставку, он подал заявление, а Сью его утвердила. В обычном порядке. Долгие годы преданной службы, неотступное следование принципам морального совершенствования. Я потом кратко переговорил с ним в холле.
На самом деле Аллан прошел вместе с ним четверть мили по дороге из Комитета к дому Мэвиса.
– Ему принадлежит часть планеты в системе Сириуса. Там все большие специалисты по выращиванию скота. Мэвис говорит, что мясо тамошних пород не отличается от земного ни по вкусу, ни по консистенции.
– А что осталось решить? – спросила Дженет.
– Быть может, я не соглашусь.
– Почему?
– Мне хочется остаться в живых по прошествии еще восьми лет. У меня нет желания уединиться в каком-нибудь забытом богом сельском захолустье на расстоянии десяти световых лет отсюда.
Дженет запихала носовой платок в нагрудный карман и нагнулась, выключая плиту.
– Мы однажды уже обсуждали этот вопрос, когда открывали агентство. Очень откровенно.
– И что мы решили?
Он вспомнил. Они договорились, что примут решение, когда возникнет необходимость, ведь вполне возможно, этого не произойдет никогда. В любом случае Дженет тогда было не до того: она беспокоилась, как бы агентство тут же не развалилось.
– До чего все это бессмысленно. Мы делаем вид, будто эта должность – лакомый кусок. А она им вовсе не является и никогда не являлась. И никто не пытается представить ее в подобном свете. Почему Мэвис согласился на нее? Потому что рассматривал такой поступок как нравственный долг.
– Служение обществу, – тихо сказала Дженет.
– Несение моральной ответственности. Взвалить на себя бремя гражданственности. Высочайшая форма самопожертвования, омфалос всей… – Аллан вдруг замолчал.
– Мышиной возни, – докончила за него Дженет. – Ладно, может, денег станет побольше. Или там меньше платят? По-видимому, это не имеет значения.
– Моя семья долго пробивалась наверх. И я тоже принял в этом участие. Вот зачем все делается, вот в чем цель. Мне бы хотелось, чтобы каждый из моих пакетов, посвященных данной теме, получил признание.
Собственно говоря, он имел в виду пакет, который вернула
– Два человека, – сказал он, – незаконно живут среди развалин, там, на Хоккайдо. Где все заражено. И все умерло. Будущее готовит им лишь одно событие, и они ждут его прихода. Гейтс и Шугерман готовы умереть, лишь бы не возвращаться сюда. Возвращение означает, что им придется жить в обществе, принося в жертву какую-то часть своей неповторимой личности. Что, конечно, ужасно.
– Они живут там не только потому, – проговорила Дженет так тихо, что он с трудом расслышал ее слова. – Ты, наверное, позабыл. Я ведь тоже туда летала. Однажды ты взял меня с собой. Когда мы только-только поженились. Мне захотелось посмотреть.
Он вспомнил. Но ему показалось, что это не важно.
– Вероятно, это своего рода протест. Живут среди развалин, без удобств – может, они хотят тем самым что-то выразить.
– Они жертвуют собственной жизнью.
– Для этого не требуется усилий. И кто-нибудь всегда может их спасти при помощи скорозамораживания.
– Но их гибель означала бы нечто важное. Ты так не считаешь? Может, и нет. – Дженет задумалась. – Майрон Мэвис тоже кое-что обозначил. Почти то же самое. И тебе, наверное, кажется, что в поступке Гейтса и Шугермана есть какой-то смысл, ты ведь продолжаешь летать к ним. И вчера вечером летал.
Он кивнул:
– Летал.
– Что сказала миссис Бирмингэм?
Аллан ответил без особого волнения:
– Я попался на глаза недомерку, в среду меня будут разбирать на секционном собрании.
– Из-за того что ты там побывал? Раньше они об этом не докладывали.
– Может, раньше они меня не замечали.
– А что произошло потом, ты знаешь? Недомерок видел?
– Будем надеяться, что нет, – сказал он.
– Об этом сообщалось в газете.
Аллан схватил газету. В ней и вправду было написано об этом, да еще на первой странице. Большие заголовки.
НАДРУГАТЕЛЬСТВО НАД ПАМЯТНИКОМ СТРЕЙТЕРУ
ВАНДАЛЫ В ПАРКЕ
ВЕДЕТСЯ РАССЛЕДОВАНИЕ
– Это сделал ты, – бесцветным тоном произнесла Дженет.
– Я, – согласился Аллан и еще раз прочитал заголовки. – Это действительно моих рук дело. Потратил на него всего час. Я оставил банку с краской на скамейке. Вероятно, ее нашли.
– О ней упоминается в статье. Они заметили, что случилось со статуей, сегодня утром около шести часов, а банку с краской – в шесть тридцать.
– Что еще они обнаружили?
– Прочти статью.
Он разложил газету на столе и стал читать.
НАДРУГАТЕЛЬСТВО НАД ПАМЯТНИКОМ СТРЕЙТЕРУ