Человек, нашедший свое лицо

Беляев Александр Романович

Престо должен повидаться с нею. Проклятие! У него не осталось даже приличного костюма. Выходной истрепался в тюрьме. Престо взял перо и быстро написал телеграмму Гофману:

«Пришлите десять тысяч долларов на имя мистера Грин, отель «Империаль», Голливуд Престо»

Затем Престо попросил к телефону владельца отеля и сказал ему:

– Мистер Грин, вы, видимо, знаете, что я вполне платежеспособен и только случайно попал в затруднительное материальное положение. Завтра меня выручит мои друг Гофман. Он пришлет десять тысяч долларов на ваше имя. Прошу из этих денег взять, что вам следует по моему счету, а остальные деньги вы передадите мне.

Владелец ресторана охотно пошел на эту сделку, и скоро в кармане Престо лежали деньги, – за вычетом долга,

более четырех тысяч долларов. Гофман вместо десяти прислал только пять. В отеле Престо опять был открыт кредит, и лица лакеев вновь сделались почтительными. Антонио купил себе новый костюм и, наняв автомобиль, отправился к Гедде Люкс.

– Мисс Люкс, – сказал Престо, увидав Гедду. – Я пришел поздравить вас. Вы нашли своего бога?

– Да, нашла, – ответила она.

– Еще раз поздравляю вас и желаю всяческих радостей... Я примирился со своей участью человека, потерявшего лицо. Вы верите мне, верите, что я действительно Антонио Престо, ваш старый товарищ и друг?

Люкс кивнула головою.

– Так вот... к вам у меня есть одна большая просьба. Я хотел бы устроить... прощальный ужин и пригласить на него всех моих бывших друзей. Их это ни к чему не обяжет. Просто мне хотелось бы еще раз, в последний раз, побывать в их милой компании, а потом... потом ваш Антонио займет подобающее ему скромное место в жизни. – Люкс боялась сцен и, видя Престо таким покорным, охотно приняла его приглашение.

– Но этого мало, – продолжал Престо. – Я прошу вас обеспечить успех моему прощальному ужину. Вот список приглашенных. В нем вы найдете фамилии мистера Питча и счастливца Лоренцо Марра, Драйтон, Гренли и Пайн, декоратора Булинга, осветителя Мориса и кое-кого из второстепенных киноартистов. Мне хотелось бы, чтобы вы взялись за это дело. Когда вы получите принципиальное согласие приглашенных, я разошлю им пригласительные карточки. Итак, в понедельник, в восемь часов вечера, в круглом зале отеля «Империаль».

Вечер удался на славу. Все приглашенные явились полностью. Престо мог убедить самых недоверчивых людей, что он, хоть и в новой оболочке, но все тот же старый Престо, не только изумительный актер, но и прекрасный режиссер. Новую актерскую игру Престо гости оценили, впрочем, только впоследствии. Зато режиссерские способности были в полной мере оценены во время самого ужина, который был обставлен чрезвычайно декоративно. Зал освещался нежным розовым светом, а через открытую на веранду широкую дверь падал лунный свет, создавая красивый световой контраст. Все было заранее рассчитано. Невидимый оркестр играл прекрасные мелодии. На ужин было приглашено и несколько представителей печати, для которых нашлось немало материала и работы.

На почетном месте были усажены Гедда Люкс, ее жених – по левую руку и мистер Питч – по правую. Мистеру Питчу нравилась затея Престо. Попивая тонкое вино, мистер Питч, чуть склонив голову к Гедде Люкс, с улыбкой говорил:

– Кто бы он ни был, этот новый Престо, он неплохо начинает свою новую жизнь. Пожалуй, из него выйдет толк. И притом... – Питч отхлебнул из бокала, – его сказочное превращение и его фантастический судебный процесс послужили для него отличной рекламой. Такую рекламу не сделаешь и за полмиллиона долларов. Да, он-таки сделает себя. И если он действительно обладает талантом старого Престо, то с ним, пожалуй, стоит повозиться.

Люкс слушала, с интересом поглядывая на Престо, а ее жених прислушивался к словам Питча со скрытым беспокойством. Престо мог оказаться опасным конкурентом на экране и в жизни. Лоренцо казалось, что Люкс смотрит на Престо не только с любопытством, но и с нежностью.

Престо поднял бокал вина, желтого и прозрачного, как янтарь, и сказал маленький спич:

– Леди и сэры! Известно ли вам, что в Китае существует такое выражение: «человек, потерявший лицо»? Так говорят о каком-нибудь человеке, совершившем неблаговидный поступок. «Человек, потерявший лицо» там подвергается гражданской смерти. Правда, в Китае... А Китай – азиатская страна... У нас,

в культурнейшей стране мира, совершенно иное. У нас наше лицо крепко спаяно с нашим кошельком. И пока кошелек толст, нам не грозит потеря лица, в китайском смысле слова, какими бы проделками мы ни занимались. Но горе тем, кто осмеливается, как я, изменить свое физическое лицо. Тогда их лишают всего: денег, имени, дружбы, работы, любви. Да и может ли быть иначе в стране, где царит доллар? Да не подумают мои почтенные гости, что я критикую прекрасные законы нашей великолепной страны. О, нет! Я вполне признаю разумность этих законов и обычаев. Я подчиняюсь им. Я преклоняюсь перед ними. Я сделал ошибку, роковую ошибку, переменив свое лицо, и теперь приношу публичное покаяние. Я едва ли смогу, даже с помощью доктора Цорна, вернуть себе мой прежний вид. Но даю торжественное обещание не менять больше своего лица и прошу общество простить мне мою ошибку, совершенную по неопытности, и принять меня в свое лоно, как библейский отец принял блудного сына. И увидите, я буду достойным сыном!

Речь эта, несколько странная в середине, под конец понравилась всем. Престо аплодировали. Корреспонденты быстро строчили.

Антонио выпил бокал вина, поклонился и вышел на веранду.

– Нет, прямо молодец! – говорил восхищенный Питч. – Такой способности к саморекламированию я не знавал даже у старого Престо. Решительно из него стоит сделать человека с именем. Да где же он? Я хочу с ним чокнуться.

– Я тоже! – неожиданно подхватила Гедда Люкс и поднялась вместе с Питчем.

Они прошли на веранду. Там Престо не было.

– Престо! Тонио Престо! Где же вы? – кричал мистер Питч, расплескивая вино в бокале. – Тонио! Мальчик мой!

– Тонио! – мелодично звала и Люкс.

Но Тонио не было. Тонио как сквозь землю провалился. Обошли весь сад, принадлежащий отелю, на этот вечер предоставленный в полное и исключительное распоряжение пирующих, – Тонио не было. Вернулись в зал. Наконец, гости, потерявшие терпение, начали незаметно расходиться один за другим, обсуждая странное поведение хозяина.

– Может быть, это тоже для рекламы? – сказал Питч, возвращавшийся домой в своем автомобиле вместе с Люкс. – Но он перестарался, этот проказник Тонио. Все надо делать в меру. – И, не смущаясь присутствием Люкс, Питч сладко зевнул.

Жертвы «колдовства»

Дни идут за днями, а о Тонио Престо ничего не слышно, – он словно в воду канул. Мистер Питч некоторое время поджидал появления блудного сына, но потом махнул рукой: время и работа не ждут Лоренцо Марр боялся возвращения Престо не только как артиста-конкурента, но и как соперника-претендента на руку и сердце Гедды Люкс. После знаменитого прощального ужина Люкс неожиданно заявила своему жениху, блистательному Лоренцу Марру, что он не должен торопить ее с замужеством. Неужели новый Престо околдовал ее, и она ждет его возвращения? С нею творится что-то неладное. Даже мистер Питч заметил, что Люкс изменилась, стала какая-то вялая, задумчивая, рассеянная, временами раздражительная. Впрочем, и сам Питч в последнее время чувствует себя нехорошо: какое-то недомогание, одышка. Но работать надо! Мистер Питч задумал ставить большой новый фильм под названием «Торжество любви» с Лоренцо Марром и Геддой Люкс в главных ролях. Мистер Питч деятельно готовится к этой постановке. В его кабинете с утра совещаются главные персонажи, режиссеры, операторы, архитекторы.

Мисс Люкс только что приехала. Она вошла в кабинет, подошла к столу мистера Питча и, протягивая ему руку через стол, сказала:

– Здравствуйте, мистер. Вы все полнеете.

– Чертовски полнею, – ответил мистер Питч.

Каждый день он прибавлял в весе несколько фунтов и теперь выглядел ожиревшим боровом.

– А вы, кажется, перещеголяли моду? – спросил Питч, глядя на юбку мисс Люкс. Юбка была действительно слишком коротка.

Гедда смущенно посмотрела на свою юбку.

– Я не укорачивала ее, – ответила она. – Я сама не понимаю, что случилось с моими платьями. Они как будто сами укорачиваются.