Человек — одинокая звезда
Шрифт:
Ее янтарные глаза загорелись, из груди вырвался гневный вздох.
— Коуди Файпс, предупреждаю тебя…
Он спокойно ее слушал.
— Угрожаешь служителю закона?
Выражение самодовольной радости на его лице еще больше разозлило Рэгги. Что он надеется доказать, употребляя свою власть шерифа? Впрочем, она не намеревается оставаться здесь слишком долго и это выяснять.
— Я заплачу твой дурацкий штраф! — проскрежетала она. — Называй сумму!
Коуди откинулся назад, упершись ногой в перекладину на двери, сложил
— Что ж, посмотрим. Нарушение правил парковки обойдется тебе в тридцать пять долларов. Сопротивление аресту будет стоить сто пятьдесят. И конечно же, мы не можем забыть нападение на шерифа: в Темптэйшне не поощряют тех, кто сопротивляется власти. Одно только это обойдется тебе как минимум в пятьсот долларов. — Он принялся подсчитывать на пальцах: — Тридцать пять плюс сто пятьдесят будет сто восемьдесят пять. Плюс еще пятьсот — итого шестьсот восемьдесят пять долларов!
— Я заплачу! — Рэгги вздохнула, вне себя от ярости.
Коуди невозмутимо смотрел на нее.
— Чем?
Она осмотрелась, ища свою сумочку, — ах да, оставила на прилавке в магазине Рут.
— Мне придется пойти в магазин и забрать сумочку. — Она развернулась и ткнула в него запястьями в наручниках. — Если ты снимешь с меня это, я возьму чековую книжку и заплачу твой дурацкий штраф!
— Чековую книжку? — переспросил Коуди. — Прости, мы принимаем только наличные.
В отчаянии она опустила подбородок на грудь и пролепетала несчастным голосом:
— Я не ношу с собой столько наличных денег.
— Хитрая женщина! Никто не носит с собой столько наличных. Можно навлечь на себя неприятности!
— Так что же прикажешь мне делать?
— Могу созвониться с твоим поручителем — хотя ему, вероятно, понадобится часа два, чтобы добраться сюда.
Услышав эти слова, Рэгги приободрилась.
— Я имею право на звонок. Позвоню Харли. Он заплатит мой штраф.
Коуди широко расставил ноги и подтянул ремень на брюках.
— Можешь. Но скорее всего, ты его не застанешь. Он, наверно, сейчас на ранчо.
— Тогда Мэри Клэр. Она придет.
— Конечно, придет… если она дома. Сегодня утром она встречается с Хэнком и Лианой. Кажется, они хотят арендовать у нее дом: с появлением ребенка им понадобится более просторное жилье. Можешь туда позвонить. Но если мне не изменяет память, Мэри Клэр, уезжая, отключила телефон.
Рэгги подавила стон. Что Мэри Клэр встречается с Хэнком и Лианой — она знала. Даже собиралась встретиться с ними позже и помочь им составить договор об аренде. Она в отчаянии опустилась на прогибающуюся койку, руки ее безжизненно висели за спиной. Она выглядела такой жалкой, что Коуди подумал: не зашел ли он слишком далеко?
— Харли говорил, ты переезжаешь в Темптэйшн и открываешь офис по торговле недвижимостью.
Она смотрела на него, сжав губы.
— Да, переезжаю.
Он понимающе кивнул.
— В финансовом отношении
Она гордо вскинула голову.
— Я никогда ничего не делаю, не взвесив сначала все обстоятельства!
Коуди вспомнил о ее признании в любви — о том, которое она сделала много лет назад. А тогда она тоже взвесила все обстоятельства, умоляя его бежать с ней? Харли утверждает, что она была слишком молода и не понимала, что ей нужно. Нет, он с ним не согласен: Рэгги всегда хорошо знала, что ей нужно, даже когда они были детьми, и без колебаний шла к поставленной цели. Он только сейчас начинал понимать, что она имела в виду — и тогда, и сейчас.
Он сложил руки на груди. Звезда на его кармане сверкнула на солнце, пробивающемся сквозь маленькое оконце над ее головой, и свет отразился на противоположной стене.
— А о партнере ты не задумывалась?
Ошеломленная, она уставилась на него.
— О… партнере?
— Да, о партнере. — Он шагнула к ней. — У меня есть деньги, если это тебя интересует. — Он опустился перед ней на корточки и кончиком большого пальца провел по ее щеке. — Скопил много лет назад, когда участвовал в родео. Надеялся купить на них дом для нас, когда тебе исполнится восемнадцать.
Слезы набежали Рэгги на глаза.
— Для нас? — прошептала она, уверенная, что неправильно его поняла.
— Да, для нас.
Она подалась назад, отшатываясь от его прикосновения, — что он имеет в виду?
— Это предложение руки и сердца или делового соглашения?
На губах у Коуди появилась самодовольная улыбка.
— Да и того и другого понемногу. В конце концов, есть же у человека гордость. — Он приблизился, так что его губы оказались в дюйме от ее лица. — Я люблю тебя, Рэгги. Я любил тебя столько, сколько себя помню. Если ты дашь мне шанс, я тебе это докажу!
Руки ее в наручниках дрожали, и она сглотнула слезы.
— Сними с меня это.
Коуди поднялся, поймал ее за локоть и притянул к себе. Она повернулась и ткнула в него запястьями в наручниках. Коуди вынул из кармана связку ключей и вставил ключ.
— Теперь не будешь на меня замахиваться?
Рэгги запрокинула голову, чтобы не закричать.
— Нет, не буду.
— А брыкаться и царапаться?
Рэгги сцепила руки и подняла их еще выше у себя за спиной.
— Ради Бога, Коуди, сейчас же сними с меня наручники!
Он, вздохнув, повернул замок, и наручники соскользнули, упав на пол возле ее ног. Но прежде, чем она смогла пошевелиться, он схватил ее за запястья и медленно повернул, приложив руку к ее губам. Пристально глядя на нее, коснулся губами красного следа, оставленного наручниками, и почувствовал облегчение: слава Богу, пульс ее учащается, глаза загораются…
— Я люблю тебя, Рэгги, — нежно прошептал он. — Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, чтобы ты стала моей женой.
— О, Коуди! — Она обняла его за шею.