Человек с улицы Литературной

Шатырёнок Ирина

НЕ ИЗОБРЕТАТЬ ВЕЛОСИПЕД. Открывать для себя как новое что-л. всем хорошо известное.

СНЯТЬ ШЛЯПУ перед кем (разг.). Выражать свое почтение, уважение кому-л. КТО НЕ РИСКУЕТ, ТОТ НЕ ПЬЕТ ШАМПАНСКОЕ (ШАМПАНСКОГО) – побеждает тот, кто не боится рисковать. Говорится о решимости совершить рискованный поступок с надеждой на удачу, на благополучный исход дела; в оправдание чьей-л. смелости, безрассудности.

На основе пословицы образовался фразеологизм «тихий омут» – так говорят о человеке скромном, спокойном, но способном обмануть это первое от него впечатление.

ЦЕЛЬ ОПРАВДЫВАЕТ СРЕДСТВА (разг.). Об оправдании безнравственных способов достижения целей.

СВОЯ РУБАХА БЛИЖЕ К ТЕЛУ. Русская пословица, которая означает, что собственное благополучие (или благополучие близких) дороже интересов

других людей, то есть оправдывает индивидуализм.

Тщета пустоты

Почему наши ученые-филологи так любят философствовать (используют терминологию из философского, юридического, социологического и других подобных словарей, забывая родной язык, неужели он так беден, что невозможно обойтись без всех этих чужих – измов)? Для матерого, со степенями филолога это непростительно. Уходите себе на здоровье в дебри научной фразеологии на семинарах, конференциях, среди своих же изгаляйтесь на специфическом языке, но мы-то, читатели, тут при чем?! Пощадите наши уши, уважаемый профессор. Почему при прочтении вашей статьи я должна непременно пользоваться толковыми словарями, напрягаться, как студентка перед сдачей экзамена?

Мне так не хочется попасть в ряд амбивалентных душ, не мучиться и не аннигилировать по поводу маргинальности чужой пустоты… Ударить что ли гносеологическим тезисом по генезису!

Но если без шуток, мне нравятся публицистические работы, литературные изыскания профессора А. Андреева: в них есть немало открытий, они написаны прекрасным языком, автор эрудирован, приводит четкие аргументы, наполняя статьи убедительной эмоциональностью. Советую почитать статьи А. Андреева в журнале «Беларуская думка» и в других изданиях, не только белорусских. Уже за то, что уважаемый профессор по служебной необходимости одолел пелевинскую пустоту, честь ему и хвала. Мне кажется, здесь присутствует, кроме профессионального филологического подхода, еще писательское любопытство, ведь А. Андреев давно пробует себя на таком опасном и не всегда благодарном поприще, как литература. У него достаточно опыта, а также иронии в отношении собственных трудов. Это не скрыть, хотя автор иногда прячется за форму чужого дневника, как в случае с книгой «Легкий мужской роман».

Четыре года назад на книжной выставке в Минске А. Андреев подписал мне свой роман, который я не смогла дочитать до конца, но честно исписала карандашом страницы своими заметками, полными возмущения. Хотела отослать писателю его «низкий жанр» с такими читательскими комментариями, но потом раздумала, увидев хитроумность авторской издевки над своим героем и его многочисленными Люськами. Наверное, и такое сочинительство имеет право на жизнь, только не каждый читатель расшифрует скрытые сложные посылы писателя-филолога (или филолога-писателя?), облаченные в примитивные страдания героя, на фоне прибедненного бытового повествования.

Да, профессор А. Андреев профессионален, даже совершенен в извлечении и анализе знаковых смыслов пелевинской пустоты. Его академические знания, профессорские погоны, опыт ученого и писателя дают ему право пуститься в столь сомнительное путешествие, как прочтение пелевинской пустоты. Здесь я искренне уважаю профессорский эксперимент над собой, мне было бы жаль затратить свое время, зрение, душевный строй на эту казуистическую белиберду.

Но сегодня многим очень трудно справиться с авангардистскими веяниями литературной моды и меньше всего хочется быть застигнутыми врасплох: «Как? Вы не читали такого-то и такого-то автора? О нем говорят во всех столицах!» Ах, как не хочется прослыть провинциальным медведем! Как непростительно не знать новоявленных литературных звезд, это как брэндовые, раскрученные товары в дорогих бутиках. Из-за зашкаливающей цены они не доступны для массы, но все о них знают и толкуют. «Брендовую литературу» можно и не читать, но при случае щегольнуть на светских раутах какими-то именами, выдержками и цитатками, так как читать пустые бредни нормальному человеку часто просто не под силу и даже порой опасно для душевного здоровья. Но не будем о столицах и литературных салонах. Спустимся на землю.

Для знающего читателя все становится ясным уже на пятой, если не раньше, странице книги столь раскрученного и модного писателя, порожденного новым временем, ТВ, рекламой издательства и востребованного таким же новым читателем с клиповым, фрагментарным мышлением. Оставим это занятие для их же «рафинированной» тусовки, пусть тешатся и наслаждаются пустотами, дырами, блефами, фантомами, кодами, тенями,

пустынями, миражами… Это путь в мистическое Никуда, все в ту же пелевинскую пустоту, последствия которой уже дают о себе знать в искривленном сознании многих. Но вот последователи и адепты чуждой, навязываемой лжелитературы относят себя, и это неудивительно, к редкоземельным элементам, то есть к элитарной литературе, изымая из нее естественное, природное начало всей гаммы человеческих чувств. Сами равнодушно-холодные изнутри, они не могут создавать и делиться чем-то теплым, искренним и жизненно необходимым людям. В их сердцах и глазах давно застряли осколки чудовищного зеркала троллей. Опасное занятие чертовщиной в конце концов задевает и вовлекает любителей спиритической литературы в опасные игры со словом. Не навлечь бы беды. Как бы это шаманство не породило угрожающую пустоту в нас самих…

Мне интересен сам автор, сверх меры эгоцентричный экспериментатор со словом, зубоскал и насмешник В. Пелевин, он над всеми смеется, издевается и потешается, заманивая в свои лабиринты Пустоты, напуская такого тумана, дурноты, что становится тошно от его блефа. Наверное, я такая же «идиотка», которая не обманулась зевом дурманящей пустоты и продолжает задавать, задавать себе, другим и, в частности, профессору А. Андрееву детские вопросы, относя свой вопль «А король-то голый!» к сонму всех этих последователей пустоты, сумерек, закатов и прочей гнили, что поедает, как ржавчина железо, все самое лучшее, святое и достойное не только в литературе, но уже и в самой нашей жизни, спекулируя и передергивая прошлое, а значит, программируя ложной кодировкой и будущее. Их тьма, и они наступают, атакуют, манипулируют, жонглируют, как привокзальные шулеры-наперсточники.

Сначала вроде безобидно играя со словом, потом через слово – с нашим сознанием, одурманивая ядовитым туманом, подводя ослепших и безвольных к краю пропасти. Спуск вниз будет легким и быстрым, преисподняя примет всех. Только это не сказочная Баба-яга, весело потирающая руки в своей избушке. Это в сказке с хорошим концом крючконосая старуха разрешает Иванушке-дурачку поудобнее усесться на лопату, прежде чем затолкать его в печку. В нашем случае все опаснее и сложнее. Не думайте, что успеете соскочить и обмануть старуху. Многотрудный подъем вверх тяжелее, трагичнее, его осилит не каждый. Чтобы вытравливать из себя спесь, страхи и прочие страсти человеческие, нужны привитая закалка и силы. А где их брать, чем подпитываться, из пустоты, что ли?

Но не был бы профессор А. Андреев профессором, если бы своим проникновенным взглядом не искал в тех «текстах» зерна эстетики, «подобного рода «тексты» по-своему весьма обогащают вечно тонкий культурный слой, культурную почву». Но почему все так дружно толпой кидаются в дебри в поисках чистых источников или культурного слоя? Пойди туда – не знаю куда, найди то – не знаю что? Не от лукавого ли эти пустые поиски? Не оставляйте душу свою пустой, наполняйте ее любовью к ближнему, откликайтесь, сострадайте и помогайте словом, делом, откликом и даже материально. Как у кого получается. Не в чтении ли многих высокохудожественных книг прошлого, как и многих лучших образцов литературы настоящего, можно найти ответы на вечные вопросы? Одна пустая душа безмолвствует. И это точно будет взрыв, но породит ли он «новую духовно-художественную вселенную»? Вопросов много, мы посылаем их небу, Создателю, равнодушному соседу-курильщику по лестничной площадке, взрослым детям, грубой продавщице, давнему другу, много лет назад сгинувшему в прошлых днях, давно ушедшим близким, которых мне так не хватает в этом неуютном, меняющемся мире…

Заключительные слова профессора почти оптимистичны: «В рамках шага назад (с позиций культуры) писатель делает много мелких шажков вперед (с позиций литературно-творческих). Делает, что может». Но мне как обыкновенному читателю недостает более развернутого, определенного авторского видения и выводов А. Андреева, а он может себе это позволить в силу своей многолетней преданности филологии и некоего профессионального провидения. В моих человеческих и литературных исканиях мне как раз и недостает основательной надежды и той точки опоры, которую мог бы создать и поддержать во многих такой профессионал-литературовед, как уважаемый мной доктор филологических наук А. Андреев. Вряд ли в статье уместна открытая концовка, заставляющая читателей включаться в самостоятельное творчество. Хотя, может быть, я ошибаюсь, вновь перечитаю внимательнее статью, часто не все явно лежит на поверхности. Может, и профессор задал нам всем такую игру – чтение между строк.