Человек-тело
Шрифт:
[На полях: «Что-то не припомню такого. Может быть, эта котовасия забывчивости происходит и со мной? Шутка. «]
Я всегда представляла его, с кем бы ни трахалась. Знали бы все эти клиенты, что девченка, [18] которая скакала на них, словно муха на слонах, на самом деле была доброй волшебницей, которая превращала их всех не в крыс и пауков, а в красивого, обаятельного, самого лучшего в мире мужчину!
А тогда, в лесу, я была сама собой. Это было нечто волшебное, будто дивный сон самой осени. Не было со мной ни мужа, ни Беса. Я была духом дерева, вплетенной в его корни, таинственной дриадой, отдающейся самому лесу, его могучим стволам… Очнувшись,
18
Ошибка персонажа.
— Возьмем их собой? — деловито спросил он, застегивая молнию между ног и указывая на трусики своим белым лбом.
— Да ну их в жопку, — ласково ответила я.
Так и остались лежать мои невинные трусики в жухлой осенней траве… Я была настолько удовлетворена в тот день, что не хотела продолжать дома, а ведь он был готов наброситься на меня, возбужденный совместным перебором грибов, касаясь под столом своими жирными коленями моих — изящных, словно суставы молодой газели. Сыпанула ему снотворного, как всегда делала при необходимости, чтоб он вырубился со своим гребаным медведом, большой ребенок, небось кончал с ним в сладком детстве своем! К тому же, надо было варить суп…
Перечитала сейчас назад. Да не Бес это был, в коридоре у кладовки, а мой несчастный муж. Что-то у меня с головой, будто старуха какая-то. И правда думала, что это был Бес. Отчего? Наверное, воспоминание о маструбации [19] врезалось сильнее, чем реальность.
[На полях: «То-то и оно. Помнишь именно оргазм. И нет у меня никаких валенков»]
5
Что-то сбивчиво я стала писать, как к самому главному подхожу. В общем, был принят план номер раз — самоубийство великого русского писателя.
19
Ошибка персонажа.
В начале октября всё уже было готово. Старые рукописи «писателя» лежали на даче, я увязала их в коробки. Помню, как сладко мы провели время, когда отвозили эти коробки. Я повалила «писателя» на коробки и трахнула его сверху. Из-под полуприкрытых серповидных век своих я видела бедного моего мужа, лежащего на своих собственных сочинениях, словно апарыш на куче говна. А я скакала на нем, смеясь и вихляясь, как арлекин. Сквозь это бренное тело я ебла все его рукописи, все его «творчество», всю его жизнь.
Дома осталось только несколько рабочих тетрадей. Я написала письма от его лица, когда он валялся ужратый, на несколько сайтов, где висели его сочинения. Мой муж якобы решительно потребовал снять публикации, что и было исполнено. Как я и рассчитывала, он решил, что не помнит, как это сделал. То же и с самым рискованным ходом — звонком в редакцию.
Самое трудное было убедить Беса это сделать. Позвонить мужским голосом и наговорить гадостей. Я сказала, что может быть расследование о самоубийстве «писателя», и менты могут засомневаться. Ведь если у него всё хорошо, готовиться [20] к выходу книга — это одно, а если ему всюду отказали — другое. Бес сомневался, не хотел звонить. Тогда я сказала:
20
Ошибка персонажа.
— Зачем нам лишний шум? Будет готовиться книга, а тут автор покончил с собой. И что? Поднимется шум, реклама.
Бес подумал и согласился. А чтобы голос на самом деле звучал пьяно, он еще и выпил. Позвонил от лица «писателя»
Бес попросил принести ему щепотку этого вещества, из пузырька «писателя». Он решил провести надежный лабораторный анализ у своего знакомого инженера-химика.
— Что-то я не догоняю, зачем это нужно, — сказала я.
Бес ответил с раздражением:
— А вот прикинь. Порошок ему дала какая-то подруга, много лет назад.
— Ну да. Он рассказывал. Наташа какая-то Пчелкина. Она уже умерла, царство ей небесное.
— Порошок мог испортиться за эти годы, перестать действовать. Ведь все лекарства имеют сроки хранения.
— Хуя себе, лекарство! — прокомментировала я.
Бес рассмеялся:
— Это не для него лекарство, а для нас с тобой. Другое меня беспокоит. Срок хранения — не важно: доза будет лошадиная, весь пузырек высыпешь. Я вот думаю. А если эта Пчелкина его просто-навсего [21] наебла? Вдруг там вообще — сода или сахарная пудра… Короче, надо проверить.
Я посмотрела в инете, уже из дома. На одном сайте было написано, что срок хранения цианистого калия 12 месяцев, на другом — 2 года, на третьем — срок хранения не ограничен.
21
Ошибка персонажа.
Мне было страшно открывать этот боксик, отсыпать порошок. Вдруг сквозняк налетит или рука дрогнет, и порошок рассыпется [22] , улетит, словно кокаин, попадет мне на пальцы, в нос… Ведь нужен лишь децл этого вещества, чтобы я откинула свои тонкие кости.
Справилась. Бес порекомендовал одеть резиновые перчатки и обвязать нос мокрой тряпкой. Так я и сделала. Перчатки и тряпку выбросила в мусорник. Потом пожалела: надо было бы сжечь. Привязалась какая-то дурацкая мысль, что вдруг какой-нибудь бомж найдет перчатки (а я все же просыпала порошок на пальцы) и будет их надевать, сунет палец в перчатке в рот, как ребенок…
22
Ошибка персонажа.
Бес забрал порошок, а на следующую нашу встречу сказал с сияющими глазами (как мне нравиться [23] это его сияние!) что знакомый инженер-химик проверил: порошок в рабочем состоянии.
Это, конечно, странное дело, подумала я: как это Бес будет соваться к знакомому инженеру-химику с просьбой проверить смертельный яд? Ну, да ладно. Его дело.
Со времени первой попытки прошел месяц. За это время произошли события. Внезапно умерла соседка, та самая свидетельница со свадьбы, тетя Лена. Тогда я уже читала эту тетрадь и знала, что многие годы она была женщиной «писателя». Широкая писательская душа. Эта женщина была ужасно толстой, такой же, как и мой муж. Может быть, некрасивые люди, у коих некрасота одна и та же, кажутся друг другу как раз красивыми? Тогда почему ему нравилась я!?
23
Ошибка персонажа.