Чем глубже мы падаем

Кэмерон Челси М.

Я стащил рубашку и увидел у себя на руках и туловище синяки, появившиеся неизвестно откуда. Я принял сидячее положение и позвонил Тейту.

Звонок был переадресован на голосовую почту, и я оставил ему сообщение.

Мне сильно хотелось в туалет, поэтому я свесил свои одетые в носки ноги на пол и встал. Это была плохая идея.

Я предпринял еще две попытки, прежде чем смог нормально встать на ноги. Мои ступни скользили на чем-то, и мне потребовался почти целый час, чтобы наклониться и поднять это.

Карта-ключ, но она была не моей.

Она

принадлежала Шарлотте.

Я прочитал ее имя и еще несколько секунд изучал ее улыбающееся лицо, чтобы быть до конца уверенным. Ее красивое лицо улыбалось мне с пластиковой карточки. Я осмотрелся, ища в комнате другие следы ее пребывания здесь.

Я не помнил, как и почему она попала в мою комнату, но она определенно здесь была. Я все еще жив, значит, она приходила без злого умысла. Вернувшись к последнему моменту, зафиксированному моим мозгом прошлой ночью, я перемотал события на несколько минут вперед.

Я сказал Тейту, где находится ее комната, когда он попросил меня об этом. Он хотел собственными глазами увидеть, горячая она или нет, и в моем состоянии я был полон решимости доказать, что она была такой.

Ее голос доносился до меня, как сквозь вату, но в любом случае я совершенно не помнил, что она говорила и что я ей отвечал.

В моей голове снова запульсировала боль, поэтому я пошел искать аспирин, продолжая вертеть в руке карточку Шарлотты.

Нужно вернуть ей ее.

У меня было два варианта. Быть джентльменом и отнести ее девушке или подождать, пока она сама ко мне придет. Оба варианта имели свои «за» и «против».

Но вариант с джентльменом победил.

Но сначала я должен был убедиться, что протрезвел. Я не мог показаться перед ней в таком виде. Опять.

Понадобилось еще полтора часа, долгий душ и три стакана воды, прежде чем я смог подумать о том, чтобы подняться в ее комнату и встретиться с ней лицом к лицу.

Я не знал ее расписания, и существовала возможность, что ее вообще не будет дома, но я все равно поднялся по лестнице и медленно подошел к ее двери, проверив, не пробивается ли сквозь щель свет и не слышно ли оттуда каких-либо звуков. Это напомнило мне тот случай, когда мы подслушивали под дверью Зака.

Я услышал какое-то движение в комнате, поэтому решил испытать свою удачу и постучал. Послышались шаги, и кто-то подошел к двери, чтобы посмотреть в глазок. Я скрестил пальцы и молился, чтобы это была не Кэти. Я не думал, что справлюсь с ней в таком состоянии.

Дверь распахнулась, и я уставился в прекрасные голубые глаза Шарлотты. Ее веки опухли, а под глазами залегли темные круги, и от этого я стал чувствовать себя еще паршивее.

— Чего ты хочешь, Зан? — ее голос прозвучал хрипло, словно она много кричала. Из того, что я помнил, кричала она на меня.

Мне понравился звук собственного имени на ее устах.

— Я пришел, чтобы вернуть это.

Ее глаза удивленно расширились, когда я поднял руку с ключ-картой.

— Где ты ее взял?

— Ты забыла ее у меня на полу, когда укладывала мою пьяную в хлам задницу в постель вчера ночью. Или,

скорее, сегодня утром.

Она несколько раз открыла и закрыла рот, затем выхватила ее из моей руки и сунула в задний карман, пробормотав при этом что-то про ремень.

— Спасибо тебе. За все, что ты сделала прошлой ночью. Я точно помню, что вроде как ломился в твою дверь, а вот все остальное уже не так ясно.

Она подняла взгляд на меня.

— Ты ничего не помнишь?

— Почти.

— Ладно, я не собираюсь ничего тебе пересказывать и, если не возражаешь, я бы предпочла считать, что вчерашней ночи не было.

— Почему?

Она сделала глубокий вдох, словно готовясь прыгнуть с трамплина в бассейн.

— Потому что мне совсем не нравится тот факт, что я сделала для тебя что-то хорошее. Я тебя ненавижу и предпочитаю, чтобы все оставалось по-прежнему. Я лучше буду представлять, как тебя калечат, убивают и ломают самыми болезненными способами. Быть милой с тобой означает предать Лекси, а это последнее, что я когда-либо сделаю. Я знаю, что ты совершил хороший поступок, присмотрев за Кэти, но это не исправит все остальное. Пожалуйста, просто оставь меня в покое.

— Мне очень жаль.

— Ты говорил это уже много раз.

— Похоже, у меня много причин, чтобы просить прощения.

— Можешь просто уйти? — ее голос немного дрожал, и я понял, что она не хотела бы, чтобы я видел ее плачущей, поэтому я развернулся.

— Ты упомянул Страшилу Рэдли, — сказала она, когда я пошел к лестнице. Я снова повернулся к ней.

— Страшилу Рэдли?

Она опустила глаза на свою карту, поворачивая ее в руке.

— Да. И какое-то стихотворение о зеркалах.

— Ха.

На ее лице промелькнул отблеск улыбки, но он исчез в мгновение ока.

— И еще раз спасибо, — сказал я.

Она кивнула и закрыла дверь.

Тейт ответил мне только поздно вечером, и он не больше меня был осведомлен, что мы натворили.

Я не рассказал ему, что меня реанимировала Шарлотта. Это я хотел сохранить при себе и не только потому, что так она попросила.

Мой день, посвященный прошлой жизни, возможно, был не такой уж плохой идеей, за исключением мисс Кэрол. В следующий раз, когда мы будем разговаривать, она непременно узнает об этом. Она всегда узнавала каким-то непостижимым образом. И объясняла это тем, что она растит двух мальчиков, поэтому имеет уши и глаза повсюду.

Иногда я ей верил.

После того как я очистил свой организм от всей гадости, принятой накануне, я написал сообщение Заку. Он прислал ответ, что сейчас он на уроке, а потом идет в спортзал. Зак, как правило, был более собранным на тренировках. Они помогали ему сосредоточиться. Здесь он мог выплеснуть свою неугомонную энергию. Лучше уж тренировки, чем безумный секс с Кэти или кем-нибудь еще.

Я также получил кучу сообщений от Страйкера. Должно быть, его сестра все ему рассказала, или, по крайней мере, версию Шарлотты. Он писал, что ему все равно, что он хочет выслушать меня и не имеет права судить других людей.