Чем глубже мы падаем

Кэмерон Челси М.

Офицер полиции пытался разговорить Кэти, которая, по-видимому, упорно сопротивлялась, а Одри пыталась убедить ее все рассказать. Другие люди делали ей перевязку. Для такой крохотной комнаты толпа набралась немалая.

— Я в порядке, просто оставьте меня в покое, — твердила Кэти, все еще продолжая плакать, несмотря на то, что все старались ее успокоить.

— Кэти?

Она подняла взгляд и увидела меня.

— Лотти, можешь отвезти меня домой? Я не хочу всего этого. Мы расстались, все кончено, я

ничего больше не хочу.

Я взяла ее за руку.

— Кэти, сейчас ты должна быть сильной. Знаю, это трудно, ты хочешь, чтобы все закончилось, но так не получится. Зак ударил тебя и, если ты ничего не сделаешь, он может причинить боль еще кому-то. Это нужно прекратить прямо сейчас.

Она снова скривилась и замолчала на какое-то время. Медсестра в костюме с чупа-чупсами дала мне несколько салфеток, и я сунула одну Кэти.

— Мы хотим удостовериться, что у нее нет других повреждений, — сказала медсестра. — Кто-нибудь сообщил ее родителям?

— Да, думаю, они уже едут. Они живут в двух часах езды отсюда, — ответила я.

— Хорошо, тогда вы лучше подождите снаружи, а я позже выйду и сообщу, если будут какие-то новости, — ее улыбка была теплой и принесла мне облегчение. Это стоит включить в список профессиональных навыков медсестер.

Мы с Одри пообещали Кэти, что вернемся, и оставили ее в надежных руках.

Парни все повскакивали с мест, когда мы вышли.

— Они еще с ней работают, — сообщила я. — Она не очень-то поддается, но думаю, у них получится ее разговорить. Нам сказали сидеть и ждать. Когда приедут ее родители? — последний вопрос я адресовала лично Зану.

— Скоро. Они планируют приехать как можно скорее, но все же это займет какое-то время.

Нам ничего не оставалось делать, кроме как сидеть или бродить возле палаты, поэтому Уилл и Одри пошли за кофе для всех нас. Я вспомнила, как сидела так в последний раз, ожидая новостей о состоянии Лекси, и тут же отмахнулась от плохих воспоминаний. У Кэти все будет хорошо.

— Я говорил ей не встречаться с ним, — сказал Страйкер, покачав головой. — Она пообещала, что просто порвет с ним окончательно и все.

— Ты не мог знать. Никто не знает, на что он способен, — сказала я. — Ты не должен винить себя, потому что сойдешь с ума. Поверь мне, я знаю.

Страйкер продолжал нервно барабанить по собственным коленям. Я села, пытаясь не заплакать, а Зан устроился рядом, держа меня за руку и уставившись в пространство перед собой.

— Это должно прекратиться, — тихо сказал Зан.

— Знаю, — произнесла я.

— На прошлой неделе он появился у моих дверей, а я сказал, что вычеркиваю его из своей жизни. Мне так надоело это дерьмо, я просто хотел, чтобы он убрался. Надо было рассказать об этом тебе, — он покачал головой.

Я сжала его руку, чтобы он меня услышал.

— Это не

имеет никакого отношения к тебе. Он бы все равно это сделал, не взирая ни на что, да ты и сам знаешь. И если бы он не сделал это с ней, то сделал бы с кем-то другим. Он как бомба, никто не может знать, когда она взорвется.

Все почему-то спешат обвинить себя. Возможно, это часть человеческой сущности. Винить себя, потому что слишком страшно знать, что нет больше другого человека, на которого можно было бы переложить вину. Как я уже говорила Зану, люди боятся потерять контроль. Вот откуда это чувство вины.

Вернулись Уилл и Одри с кофе для всех нас, и мы продолжили игру в ожидание. Когда Уилл почти проделал дыру в полу своими бесконечными хождениями, появился Саймон.

— Привет, я приехал, как только смог. Как она? — спросил он.

— Пока ждем. Думаю, ей уже сделали перевязку, но там еще находится офицер, и я надеюсь, что он убедит ее выдвинуть обвинения, — сообщила я.

— Это хорошо, — он осмотрелся вокруг. — Вау, такое впечатление, что вы на похоронах.

— Саймон, — предостерегающе сказала я.

— А что? Вы сойдете с ума, если будете так сидеть. Ладно, есть идея. Сыграем в игру.

— Что? — переспросил Страйкер.

— Это чтобы занять время, мы поиграем, и оно пройдет быстрее.

Я знала точно, что он делает, и почти собралась помочь объяснить правила игры, когда у меня вдруг зазвонил телефон.

— Это Триш. Я сейчас вернусь, — я пошла в конец коридора, оставив Саймона объяснять правила игры.

— Привет, я позвонила сразу, как Мисс Стервозность дала мне это сделать. Как она?

Я прислонилась к стене, глядя в окно на автомобильную парковку.Я рассказала все, что знаю, и сообщила, что мы сами еще ждем новостей.

— Буду у вас, как только смогу. Кто еще там есть?

— Все. В данный момент Саймон пытается чем-то их занять.

— Не могу поверить, что это произошло с ней.

— А я могу, — я услышала чей-то голос на заднем фоне.

— Да уж. Вот черт. Меня засекло дьявольское око. Прошу, напиши, если будут новости.

— Обязательно.

Когда я вернулась, Саймон уже каким-то образом смог втянуть всех в игру «Пикник».

— Я несу абрикосы, пчел, кокосы, пончики, слонов, сливочную помадку, гремлинов и хотдоги, — сказал Страйкер, передавая ход Уиллу.

Я присоединилась, и мы играли, пока Уилл не ошибся, после чего начали сначала. А потом еще раз. И еще.

Зан

К тому времени, как медсестра вышла сообщить нам новости, мы дошли до такой степени напряжения, что мне казалось, кто-нибудь сейчас взорвется.