Череп на флаге
Шрифт:
— Доброе утро, сударыня, — проворчал Дик Тейлор, глядя на нее исподлобья. — Вы уже встали?
— Я еще не ложилась, — ответила Кэрол, чувствуя, как по телу ее пробегает мелкая дрожь.
— Что ж, у вас еще будет время отдохнуть. — Тейлор сделал два шага по направлению к девушке и, остановившись, перевел взгляд на Гвинейца Пата. — Ступай на камбуз, черномазый, и помоги коку. Когда завтрак будет готов, притащишь сюда два блюда — для меня и мисс Моррис.
— Да, сэр, — испуганно пролепетал Патрик, кивая головой и бочком продвигаясь к выходу.
Когда
— Живей, черный лентяй!
Гвинеец пулей вылетел за дверь.
Гадко посмеиваясь, Дик Тейлор подошел к девушке и попробовал взять ее за подбородок. Подобная фамильярность даже на пиратском корабле выглядела аномалией и явно не годилась для того, чтобы приводить в восторг молоденьких девушек. Глаза Кэрол расширились от ужаса, она с брезгливым видом отшатнулась от разбойника, как от навозного жука, и, прижавшись спиной к стене, лишилась дара речи.
— Не бойтесь, — прошептал капитан. — Слабостей у меня много, но холодные и чопорные барышни к ним не относятся.
Взглянув в окно, он вдохнул полной грудью свежий морской воздух и, опершись руками о подоконник, какое-то время молча смотрел на искрящуюся поверхность океана. В отдалении из воды выскакивали стайки летучих рыб. Они пролетали над волнами семьдесят-восемьдесят ярдов, петляя из стороны в сторону, потом снова касались воды и снова весело взмывали вверх.
— Люблю море, — неожиданно промолвил пират, выпрямляясь. — И ненавижу… Когда оно спокойное и ласковое, я, глядя на него, отдыхаю душой. Но стоит ему разбушеваться, как тело мое напрягается, сердце охватывает трепет, и мне становится до боли обидно, что слаб и ничтожен я перед лицом его мощи.
— Людей вы тоже ненавидите, — сказала Кэрол.
Тейлор сжал губы.
— А почему я должен их любить?
— Хотя бы потому, что они — творенье Господа.
Тейлор смерил фигуру Кэрол оценивающим взглядом, криво усмехнулся и отошел в сторону. Побарабанив пальцами по эфесу шпаги, он вдруг отцепил ее, сунул под мышку, затем сел на стул.
— Знаете, зачем я пришел?
Девушка отрицательно покачала головой.
— Мне поручено сообщить вам о некоторых наших планах… Да вы присаживайтесь, я не люблю вести беседу, когда кто-то стоит передо мной.
После секундного колебания девушка присела на край свободного стула.
— Так вот… Погодите, а почему вы не в платье? Оно, должно быть, уже высохло.
— Ничего страшного, капитан. Мы ведь не на берегу, тем более — не на балу, — Кэрол поправила ворот рубахи, съехавший на левое плечо. — На борту судна удобнее находится в матросском платье.
— Воля ваша, — пробормотал пират. — Итак, к делу. Минувшей ночью, как вы, наверное, догадываетесь, произошли кое-какие события, существенно повлиявшие на наши дальнейшие планы. Прежде всего, сгорел один из наших кораблей. Это вы знаете. Затем мне пришлось выяснять отношения с капитаном Брэдли. Натянутые отношения, как известно, лучше не затягивать. Мы дрались на дуэли, и он оказался в проигрыше.
—
— Он был смертельно ранен… Поскольку его дружки замыслили расправиться со мной и захватить бригантину, мне пришлось принять кое-какие меры.
— Вы решили бежать?
— Нет! Бегством спасаются трусы, а я, смею вас заверить, никого не боюсь — ни бога, ни черта. Я решил, что вооруженный конфликт, во-первых, значительно ослабит наши силы, а во-вторых, в открытом столкновении могли пострадать заложники — вы и ваш отец. Следовательно, то, что я сделал, было вызвано необходимостью спасти сэра Генри и вас, мисс Моррис.
— Странно. Вы полагаете, что разлучить меня с отцом, значит, спасти меня? — Кэрол недоверчиво покачала головой. — Очень странно. Куда же вы теперь направляетесь? И зачем я вам нужна вдали от Форт-Джорджа? Ведь именно там вы хотели получить за меня выкуп.
— Этого хотел Брэдли, — уточнил Тейлор. — А я и мои люди решили поступить иначе. В настоящий момент мы держим курс на острова Святого Духа, чтобы перехватить известный вам корабль компании. Если его там не окажется, мы пойдем искать его к острову Принцессы, где, возможно, передадим вас вашему дядюшке. Как вы думаете, сколько золотых гиней согласится отсыпать нам сэр Уильям за ваше освобождение?
— Не знаю.
— Сэр Генри уверял, что его брат очень богат, — задумчиво протянул Дик Тейлор. — У него, наверное, на каждом пальце по три золотых кольца, и спит он на позолоченной кровати.
— Ошибаетесь, капитан, — сказала Кэрол с серьезным видом. — Недавно он нашел копи царя Соломона, и теперь у него на каждом пальце по пять золотых колец с рубинами, спит он на кровати из чистого золота, а трубка его — из слоновой кости и вся усыпана индийскими алмазами.
«И кто тянул меня за язык?» — тут же подумала она, заметив, как изменился в лице ее собеседник.
— У вас ядовитый язык, мисс Моррис, — процедил разбойник, то сжимая, то разжимая пудовый кулак. — Он может довести вас до беды.
— Простите, капитан. Но ваши фантазии показались мне до того забавными, что я не сдержалась и… наболтала лишнего.
— Впредь рекомендую вам держать свое остроумие при себе. Давно прошло то время, когда над Диком Тейлором можно было смеяться безнаказанно.
— А кем вы были раньше, до того, как стали пиратом, капитан?
Этим, казалось бы, простым вопросом, Кэрол вовремя удалось погасить вулкан, ею же разбуженный; переключившись на новую тему, Тейлор быстро взял себя в руки.
— Раньше я был корсаром, — ответил он. — Честным и добропорядочным корсаром.
— Разве корсары занимаются не тем же, что и пираты?
— Пираты — люди вне закона. У них нет отечества, мисс Моррис. Другое дело — корсары. Они сражаются с врагами своего государства и приносят ему немалые выгоды. Король получает из их добычи десятую часть. Адмиралтейство тоже не в накладе.
— Почему же вы сменили вполне законную профессию корсара на ремесло пирата? Неужели быть изгоем лучше, чем подданным Его Величества?