Череп Тимура

Бакшеев Сергей

– Эта? – Он развернул низкокачественное факсимильное изображение Тамары Кушнир.

– Похожа, – неуверенно кивнула буфетчица.

– В каком вагоне?

– Ой, где же? В той стороне, но точно не помню7 – Буфетчица махнула рукой.

Пучков оценил округлые формы женщины, представил, как тяжело с ней придется ходить по вагонам, и обратился к бригадиру:

– Пойдете со мной. Возьмите ключи. А это купе я временно занимаю для себя и сотрудника. – Он по-хозяйски впихнул под нижнюю полку сумку цвета хаки со спецсредствами, строго посмотрел на сжавшихся

в углу бригадира и буфетчицу. – И не вздумайте сюда соваться без моего ведома.

– Слушаюсь, товарищ начальник, – кивнул вспотевший бригадир.

– Про мое присутствие здесь остальным говорить не советую. Если не хотите дальнейших неприятностей. Ясно? А сейчас пройдем по вагонам.

– Так пассажиры уехали. Вернутся вечером.

– Выполняйте, что говорят.

За предыдущие две минуты Тамара Кушнир пережила самый глубокий стресс в жизни. Она только что купила газеты и собиралась отойти от киоска, как чья-то жесткая рука ухватила ее сзади под локоть, и голос с едва уловимым узбекским акцентом шепнул:

– Гражданка Кушнир, вы арестованы. Пройдемте со мной.

Она окаменела от парализовавшего ее страха, скосила глаза и увидела над плечом пухлую щеку и колючий зрачок, почти прикрытый широким веком.

– Не вздумайте сопротивляться, – шипел капитан Искандеров, – иначе прикончу на месте.

Сердце отяжелело и ухнуло в пятки, стало душно, безвольные руки выронили газеты. Затем Тамаре показалось, словно дохнуло освежающим сквозняком. Мужчина сзади вдруг стал невесомым, его ноги взлетели до плеч, и тело с хрустом шмякнулось на каменный пол. В ту же секунду с грохотом обрушилась железная стойка с журналами и придавила упавшего. Кто-то дернул Тамару за руку и увлек к выходу. Она послушно бежала за неизвестным человеком в спортивной куртке с капюшоном, только бы подальше от жуткого шепота и обещания прикончить на месте.

Они шмыгнули за одноэтажную станционную постройку, незнакомец остановился, скинул куртку и забросил ее на крышу. Перед запыхавшейся Тамарой предстал спокойный Зураб. Его накачанная грудь дышала ровно, подчеркивая мышцы под тонкой футболкой.

– Моя фамилия Орбелиани, я племянник Давида Вахтанговича Орбелиани, – пояснил он. – Дядя просил вас оберегать.

Тамара с благодарностью вспомнила главного редактора, который не раз ей помогал.

– Давид Вахтангович, прислал вас, чтобы вы меня защищали?

– Конечно, ведь вы оба пострадали, и он знает, что вы сейчас в опасности. А я хорошо умею драться.

– А я журналистка, – растерялась Кушнир. – Газеты хотела купить. Привычка.

Зураб выглянул за угол, проверил, нет ли погони.

– Пока чисто. Надо предупредить Заколова. Где он?

– Остался в купе. Думает.

– Над той самой фразой?

– Да.

– В поезде тоже небезопасно, но надо идти к нему.

Они быстро пересекли перрон и зашли в свой вагон.

Тихон радостно встретил девушку в коридоре:

– Тамара, Тома, я нашел.

– Что ты нашел? Череп?

– Нет, лучше. Я нашел

решение. Следующая точка поиска известна, хотя я не совсем понимаю, что имеется в виду. Ждал тебя. Посмотри.

– Где?

– На столе, в блокноте.

Девушка ворвалась в купе и схватила блокнот. За ней вошел Заколов. Восторженные глаза девушки жадно поедали крупные буквы на бумаге.

– Ты умница. Я знаю, где Темя Бухары, – выпалила она, стремительно обняла Тихона и крепко поцеловала в губы. Заколов вновь растерялся и не успел ответить на поцелуй.

Появился извиняющийся Зураб Орбелиани и смущенно поведал о происшествии на вокзале.

Прихрамывающий Юсуп Искандеров с лиловой шишкой на лбу неловко вошел в вагон и виновато остановился перед Василием Пучковым.

– Что за вид? – строго спросил майор.

– Я нашел ее.

– И?

– И схватил. Но у нее есть сообщник. Он напал сзади, я не заметил его и не успел среагировать. А он… Он оказался ловким.

– Ясен хрен, это следовало предполагать! Девчонка не могла одна провернуть такие дела! Бестолочь, все дело завалил.

– Виноват, – развел руки Искандеров.

– Где они?

– Убежали. Очевидцы утверждают, что не в город, а в сторону путей.

– А ты, что в это время делал?

– Я упал. Сильно. Ее сообщник применил прием.

– Как он выглядел?

– Его никто не успел рассмотреть. Налетел как вихрь. Одет в легкую куртку с глубоким капюшоном.

– Не наш ли главный редактор Орбелиани?

– Нет, этот быстр и силен. Уж вы поверьте. – Капитан дотронулся до опухающего лба. – Интеллигентик так не сможет драться.

– Вижу. Значит, говоришь, ушли к железной дороге? Преследовать сейчас бесполезно. Продолжим осмотр поезда.

Пучков сделал знак растерянному бригадиру состава следовать дальше.

– Что в этом городе называют Теменем Бухары? – спросил Заколов у Кушнир.

– Ничего.

– Как же так! Перед нами опять загадка!

– Но она очень легкая, – успокоила Тамара. – Темя – это высшая точка, макушка чего-либо. В Бухаре самое высокое сооружение – минарет Калян. Он здесь как бухарская Эйфелева башня. Ты увидишь его и сразу поймешь, что это настоящая макушка города – Темя Бухары!

Зураб Орбелиани вмешался в разговор:

– Надо срочно покинуть поезд. Лучше сделать это раздельно. Я пойду в одну сторону, а вы в другую.

Орбелиани глотнул воды из бутылки на столе и отступил в коридор. Хлопнула дверь тамбура. В вагон уверенной походкой вошел узколицый усатый мужчина в бежевой куртке. За ним, плохо скрывая гримасу боли на лице, тащился уже знакомый Зурабу капитан Искандеров, замыкал процессию съежившийся бригадир поезда с ключами. Усатый мужчина оценивающе взглянул на Зураба и кивнул бригадиру на первое купе. Железнодорожник послушно открыл дверь. Искандеров сунулся внутрь, бегло осмотрел купе и отрицательно помотал головой. Майор Пучков оставался в коридоре и не спускал глаз с Орбелиани.