Черепаха Тарази
Шрифт:
Но, не обнаружив прежних пороков у своего хозяина, Фаррух удивился, даже, кажется, огорчился и на всякий случай подчеркнул:
– Еще как царапается человек...
– И пошел, сел рядом с Майрой, чтобы доесть кашу.
Бессаз хотел было тут же бежать, но передумал: так просто теперь не уйти, надо поговорить и выяснить с Фаррухом отношения. Ведь кто знает, сделай он сейчас шаг к выходу, плут закричит: "Черепаха меня поцарапала, держите ее!" И такой шум поднимется, гвалт - торговцы падки на развлечения.
Хатун не без гордости посмотрела на жениха, когда он обреченно
Только одного она не понимала - ведь поели они кашу, даже чашки облизали, но не уходят, может, думала Хатун, жених ее решил хорошенько наказать бродягу и ждет удобного момента.
Бессаз действительно готов был сидеть здесь до вечера, если Фаррух того пожелает, - слуга это знал.
– Послушай, а кто эта босоногая?
– вдруг развязно обратилась к Бессазу Майра.
Бессаз поежился и опустил голову: скажет "невеста", плутовка захохочет на весь базар: "А у черепах не бывает невест", - и пустится в пляс, кружась в своем ярком, пестром, как у цыганки, одеянии, без конца повторяя: "Не бывает, не бывает... у черепах..."
Хатун терпеливо ждала, что Бессаз объявит торжественно и трепетно, кто она, но не выдержала и зло тряхнула плечами:
– А тебе какое дело? Я его невеста!
– сказала так же грубо, бесцеремонно, как Майра.
Невольным жестом Бессазу захотелось прикрыть ей рот, но было уже поздно - Майра побледнела, что-то, видимо, пробудилось в ней дремавшее, ревность, а может, просто обида, желание посмеяться - ведь женщина... без всякого повода вообразившая, что обманута в лучших своих чувствах...
– Как - невеста?
– Медленно встала она с места и толкнула Фарруха в бок.
– Слышал? Он вызвал меня из деревни, а сам пропал, превратившись в... пугало огородное... и оставил меня с тобой.
– И побежала Майра к Бессазу, и наклонилась над ним, позванивая дешевыми безделушками на шее.
– Ты думаешь, я сговорилась заранее с Фаррухом? Нет! Я приехала, а тебя уже увезли, милый мой Бессаз-хан... Все вы, мужчины... обещаете золотые горы, а когда мы дуры, - развесив уши, несемся к вам, в последнюю минуту вы сворачиваете в сторону - и бегом... Рады в самую ничтожную тварь превратиться, лишь бы разбить сердце любящей. Скряги вы, мелкие душонки, нет вам веры... Как я тебя любила! А ты взял и... сделал меня тварью, ползающей у ног этого конокрада, - сверкнула Майра злобным взглядом в сторону Фарруха, но Фаррух кратким окриком прервал ее душе-излияния:
– Довольно! Кончай! Хочешь, чтобы навсегда заткнули тебе рот?
– И Майра тут же вернулась к мужу и, покорная, села рядом.
Раскрыв рот от удивления, Хатун слушала все это, не зная, как ей быть. И, чувствуя, что сейчас и она может наделать глупостей, вцепиться в волосы Майры, посягающей на ее права, Бессаз хмуро пояснил Хатун:
– Я ведь рассказывал. Это дочь старосты из деревни... А тот стерег прикованного...
И даже это немногое, что сказал Бессаз, сразу все прояснило, успокоило
Фаррух ел медленно, обдумывая зловеще: как бы с выгодой шантажировать Бессаза, - ведь видно по всему, что бывшая черепаха боится разоблачения...
– Только я вам больше не слуга, - мрачно пробормотал Фаррух и невольно закрыл себе рот ладонью, как бы боясь, что может выболтать лишнее.
Бессаз промолчал, заерзал на стуле, боясь что-либо ответить Фарруху, слово за словом - и раскроется его тайна...
– Да, теперь вы без слуги и без постоялого двора, - поковыряв в зубах, молвил плут.
– Все ваше богатство забрал Господин Песок...
– Ей-богу, он мелет чепуху!
– вскричала Хатун: ей надоело сидеть на солнцепеке.
– Не понимаю, почему мы сидим? Вам надо купить очки!
– Да, какая-то чушь, - поспешно сказала Бессаз, боясь, что Майра захихикает: "А черепахи не носят очков".
– Клеветать на какого-то Господина
Песка... Но даже если этот Господин Песок существует на свете...
– от сильного напряжения Бессаз забормотал какую-то ерунду, чего с ним раньше никогда не было.
– Слышишь, Майра, - толкнул ее в бок Фаррух, - он не верит, что . Господин Песок...
– А тебе какое дело - верит он или нет?!
– в истерике закричала Майра, махая перед носом мужа кулаками.
– Если он не верит, что Господин Песок... то может подать на нас в суд, думая, что мы завладели его имуществом, - спокойно, даже устало пояснял Фаррух.
– Не подаст, побоится. Он бы давно уже ушел отсюда, если бы не боялся... что раскроется...
Бессаз и Хатун сидели с таким видом, будто не слушали их болтовню.
– Я ему еще кое-что сообщу, и мы уйдем, - сказал Фаррух, облизывая ложку.
– Слышите?
– крикнул он Бессазу.
– Теперь мой хозяин сам Денгиз-хан, клянусь богом! А она...
– ткнул он пальцем в бок Майре, - стирает и штопает Гольдфингеру...
– Как? Разве они тоже здесь?
– вырвалось у Бессаза от удивления.
Но вместо ответа Фаррух наклонился к уху Майры, о чем-то прошептал, и она согласно закивала. Довольный тем, что Майра согласилась с его каким-то хитрым замыслом, Фаррух играючи укусил ее за ухо и приказал Бессазу:
– Заплатите повару!
– а сам, схватив Майру за руку, пошел ленивой походкой к выходу, и Бессаз заметил, что Майра еще и боса.
Бессаз, бормоча что-то о милосердии к нищим, заплатил повару торговец все это время сидел совершенно безучастный, - и Хатун облегченно вздохнула:
– Ну, кажется, кончилось... Хотя, убей меня, я ничего не понимаю...
– Они не посмеют кричать и смеяться мне вдогонку, - решительно сказал Бессаз.
– Идемте скорее домой, я так устал... А если еще меня увидит сам Денгиз-хан, то мы до вечера не отделаемся от него...
III
Абитай наблюдал за перебранкой Бессаза с Фаррухом, спрятавшись за тюками и мешками. И как только Бессаз и Хатун вышли из базара, второпях купил связку лука и, перебросив ее за плечо, побежал догонять жениха с невестой.