Чернь и золото
Шрифт:
Ему повезло: тяжелый, пущенный с земли болт оставил всего две царапины на его ребрах, но в ране застряли куски хитина. Ном поморщился, когда Чи начала смывать кровь, почти черную на его серой коже.
— Я зашью, если хочешь. — При одной мысли об этом у нее затряслись руки. — Но для дезинфекции нужен спирт.
— Не надо… хватит и горячей воды.
Чи встала. Элиас Коммерц будет очень зол, если узнает об этом, но Стенвольд был бы на ее стороне.
— Посиди здесь, — сказала она. —
Все вышло проще, чем она ожидала. Двое слуг, еще не пришедших в себя после ночных событий, хлопотали по дому. Чи без труда отыскала иглу и нитки, прихватив заодно крепкую настойку из запасов Элиаса и котелок с кипятком.
Войдя в конюшню, она подумала, что ном сбежал или попал в руки стражников, но он тут же возник из мрака в дальнем углу — между ними уже установилось некоторое доверие.
Чи промыла иглу и нить сперва кипятком, потом настойкой.
— Зачем ты все это делаешь? — спросил он.
— Я же тебе говорила…
— Только не надо больше про дядю Стенвольда. Скажи правду.
Она поспешно принялась за шитье. Ном замер, когда она воткнула иглу, и из серого стал белесым.
— Я студентка Великой Коллегии, — стала объяснять Чи, тщательно зашивая рану. — Там нас учат, что всякий спор лучше всего улаживать словами, а не насилием. Мечи прекращают диспут до завтра, разумные доводы решают его навсегда. Так по крайней мере нам говорили. — Покончив с первой раной, она закрепила нить. — Я не боюсь тебя. — Тут она слегка покривила душой. — Ты мне не враг. — Со второй раной дело пошло быстрее. Раненый держался стойко, и вскоре Чи неумело перевязала его, пустив на бинты рукав своего верхнего платья — скажет, что зацепилась за что-нибудь, вот и все.
— Никогда не был знаком ни с кем из жуканов, — сказал ном. — Надеюсь, они не все такие, как ты.
— Почему? — Чи вдруг стало очень неловко. Ном тем временем добавил в остывшую воду какие-то травы. В руке у него снова оказался кинжал. Сердце у Чи замерло, но раненый всего лишь помешал им в посудине.
Он мог бы убить ее, как только она закончила шить — вонзил бы нож в горло, и все тут. Чи разозлилась на себя за то, что ей не пришло это в голову, и поздравила себя с тем, что все-таки осталась жива.
— Потому что я дрался с жуканами и убивал их, но таких, как ты, я убивать не хочу. — Произнеся это ровным голосом, он оторвал лоскут от своего хитона, и без того уже драного, обмакнул в котелок и приложил к ране поверх бинтов.
— Убивал?
— Иначе меня самого бы убили, разве не понимаешь? — Он поморщился — снадобье, должно быть, сильно щипало. — Как тебя звать?
— Чируэлл Вершитель. Имя как имя, — сердито сказала она, видя его легкое удивление. — Для краткости
— А меня зовут Ахей, — помедлив, назвался он. — Спасибо тебе. Знаки говорили мне, что эта ночь для меня плохо кончится, но ты победила злую судьбу.
— Знаки? Ты участвовал в набеге из-за примет?
— Нет, вопреки им. — Он снова обмакнул лоскут в воду. — Что ты намерена делать дальше?
— Пойду домой и постараюсь об этом забыть, — ответила Чи, хотя знала, что долго будет помнить этого нома. Коленки у нее заломило, и он помог ей встать. Мозоли у него на ладони располагались как-то не так — он, вероятно, был лучником.
— А я смогу улететь только ночью — мне надо как следует отдохнуть.
— Да, хорошо. — Чи вышла и на миг прислонилась к закрытой двери, утратив всякую связь с реальностью. Если бы она до сих пор не ощущала руку Ахея в своей, то подумала бы, что он ей привиделся.
Из Геллерона прибыло подкрепление — Элиас, надо надеяться, сочтет теперь возможным вернуться в город. После близкого знакомства с врагом Чи не хотелось присутствовать при новом кровопролитии.
* * *
— Иногда ты здорово меня удивляешь, честное слово, — сказал Сальма, услышав ее рассказ.
— По-твоему, я неправильно поступила?
— Я этого не сказал. А как же твои речи насчет прогресса?
Если бы он не ехидничал так, Чи ответила бы, что именно его взгляды заставили ее пересмотреть свои собственные.
— Просто я подумала, что так будет правильно… Он все еще там, дожидается темноты. Странно, правда?
— А если честно? — приставал безжалостный Сальма.
— Дело совсем не в этом. — Она не лгала, но Ахей не покидал ее мыслей. Странный, опасный, хрупкий… существо из иного мира.
Революцию, произошедшую пятьсот лет назад, один историк-арахнид назвал «переворотом уродов». Ее действительно совершили мускулистые, кряжистые рабы, жуканы и муравины. Чи, выросшая рядом с Танисой, ощущала свою некрасивость особенно остро.
Сальма смотрел так, словно все это было написано у нее на лице.
— Я тоже думаю, что это правильно, к чему бы это ни привело.
— Спасибо.
В это время к ним постучался один из слуг.
— Извините, барышня и молодой господин, мастер Коммерц хочет вас видеть. Он ждет в столовой. — Что-то в его тоне заставило Чи насторожиться. Неужели Ахея поймали? Она сама не знала, за кого больше боится, за него или за себя.
Сальма успокаивающе положил руку ей на плечо. Угловая столовая, как и весь дом, была обставлена очень просто — стол и дюжина стульев. Кушанья подавались через кухонную дверь.