Чернь и золото
Шрифт:
— Вот и прекрасно. Ну, как тебе мой завод, Чи?
— Впечатляет, дядя. — Она стала называть его так вместо кузена, поскольку он был ровесником Стенвольда.
— А друг твой что думает?
— Он еще не привык к нашим достижениям.
— Стрекозиды слишком любят ручную работу, и заказчики из них так себе. Неразвитые народы вечно цепляются за навыки тысячелетней давности, а потом удивляются, почему у кого-то армия лучше оснащена, чем у них.
— Вы не спрашивали десятника о Тото и Танисе?
— Он никого такого
В цех влетел курьер-мушид — в зареве печей его крылья казались багровыми. Опустившись на пол, он бросился к Элиасу.
— Мастер Коммерц?
— Да, это я. От кого письмо, от таргавонской делегации?
— Нет, мастер, от офицера Брекена с северо-западного карьера. — Мушид вручил свиток и стал ждать, тяжело переводя дух.
Элиас, тихо выбранившись, развернул свиток в отблесках печного огня и вдруг зарычал:
— Вот, значит, какие вести посылает мне Брекен? — Чи показалось даже, что он сейчас ударит курьера. Тот отпрянул, лепеча:
— Он просит вас прибыть незамедлительно вместе с…
— Я вижу, о чем он просит, но имеет ли он понятие, сколько все это стоит? — Элиас скомкал письмо, курьер попятился еще дальше.
— Дядя Элиас, — окликнула Чи, стремясь отвлечь его от злополучного вестника, — что-то не так?
— Ничего, пустяки… — ответил тот с вымученной улыбкой. — Знал бы кузен Стенвольд, как деликатно нам приходится действовать в Геллероне. — Его взгляд упал на подавленного, бледного Сальму. — Не хочет ли твой друг подышать горным воздухом, Чируэлл?
— Может быть, — осторожно ответила Чи.
— У меня появились дела на севере, — Элиас тряхнул измятым письмом, — на одном из моих рудников. Думаю, чистый воздух пойдет вам на пользу — здешний, говорят, для приезжих вреден.
Чи очень надеялась, что Сальме станет легче в горах, но то, что она слышала о геллеронских шахтах, надежд не вселяло. Элиас, приняв ее молчание за согласие, уже направился к выходу, гонец поспешал за ним.
— Добудь мне еще двадцать человек, — говорил через плечо Элиас, — все равно кого, лишь бы годились. Сигнальные ракеты, арбалеты, магазинную баллисту… нет, лучше две. Я намерен разделаться с этим раз навсегда.
Чи и Сальма удивленно переглянулись: уж не воевать ли собрался дядюшка Элиас?
Геллерон не случайно выстроили так близко от гор. Торносский хребет изобилует полезными ископаемыми, и главные из них — залежи железной руды, богатейшие в Нижних Землях. Маленький рудничный город за четыре столетия благодаря железу и стали развился в промышленный и торговый центр; металл здесь варят, рафинируют, льют и преобразуют в изделия, предназначенные в основном для войны.
Сальма в кузове парового локомотива чумел от тряски, лязга и вони. Ему давно так не доставалось — даже в Коллегиуме он все больше летал или передвигался пешком. Когда Элиас дал команду
Чистый воздух и пейзажи, обещанные Элиасом, оставляли желать много лучшего. Сальма по-прежнему заслонялся от мира улыбкой, но глаза выдавали, как он измучен. Они сошли у большого карьера, который разрабатывался уже много лет. Паровые лебедки тарахтели, вынося на-гора людей и руду. По дну карьера были проложены рельсы, а одна его стенка служила опорой для гигантского навеса, где выплавляли чугун. Дешевле отправлять в город уже выплавленный металл, объяснил Элиас — по крайней мере было дешевле лет десять назад. В свете новых достижений приходится пересматривать старые технологии.
Объяснения то и дело прерывались людьми, требующими его внимания, и Сальма с Чи в этой суматохе чувствовали себя как два растерянных островка. Пару бурильных машин, похоже, вывели из строя намеренно, а одну так даже и подожгли. Сейчас их, ожесточенно споря о чем-то, разбирала бригада ремонтников. Были здесь и солдаты, жуканы из частной охраны Элиаса — в кольчугах, латах и с арбалетами. Они посматривали на небо и явно нервничали.
— Что тут, по твоему, происходит? — спросила Чи.
— Ты меня спрашиваешь? — Сальма даже развеселился немного. — Я, знаешь ли, в вашем мире полный профан.
— Конкуренты, должно быть, — предположила она. — Жизнь деловых людей в Геллероне, кажется, чревата опасностью.
— Вот уж что верно, то верно.
Грузовой локомотив как раз отправлялся в город. Почти всю платформу за его дровяной топкой занимали чугунные слитки, но лежали там и три длинных свертка — не иначе тела рудокопов или охранников. Элиас дал машинисту распоряжение привезти артиллерию; что бы здесь ни произошло, конца пока не предвиделось.
— Что за гнусное занятие, — посетовал он вслед за этим, крутя перстни на пальцах, — и зачем я только за него взялся?
— На рудник кто-то напал? — снова приступила с расспросами Чи.
— Это давно началось, — вздохнул Элиас, — но тогда мы заключили договор, и все успокоилось. Добыча руды — дело выгодное, скажете вы, ну так вот: я на два дня опаздываю с поставками, а о стоимости ремонта даже думать не хочется. Как будто в Геллероне мало бродячих механиков, готовых работать за гроши! Из-за таких расценок на меня ополчатся другие горнопромышленники.
— Но в чем же дело? Кто-то хочет отобрать у тебя рудник?
— Вернее, прогнать меня с рудника, — с горьким смехом ответил Элиас. — Будь он им нужен, я бы начал переговоры, даже продал бы его за хорошую цену. Но эти ублюдки — извини, Чируэлл — попросту хотят выжить нас с этого места. Номы из Торна, — пояснил он, видя ее растерянность. — Они, видишь ли, бьют поклоны в окрестных пещерах и не желают, чтобы кто-то другой пользовался этой землей.
— Номы? — Это удивило Чи еще больше. — Я думала, они…