Черная Дорога
Шрифт:
— Я собираюсь стать хорошим жрецом, — заявил мальчик. — А чтобы сражаться с демонами, я должен знать о них.
— А я-то тут при чем? — пожал плечами Дэррик. — Как только капитан Толлифер передаст мой рапорт королю, мое участие в этом деле завершится.
Лекс дерзко взглянул на него:
— Неужто?
— Да, представь себе.
— Ты не показался мне человеком, который способен оставить смерть друга неотомщенной.
— А кого, ты полагаешь, я виню в гибели Мэта? — спросил Дэррик.
— Твой друг погиб от руки Кабраксиса.
— После того как ты настоял, чтобы мы отправились туда, хотя я сказал, что все, чего
Лицо мальчика стало серьезным.
— Если хочешь винить меня, Дэррик Лэнг, то, пожалуйста, вини.
Уязвленный, чувствуя, как бьются в душе эмоции, грозя выйти из-под контроля, Дэррик взглянул на мальчишку, пораженный тем, что он прекословит ему.
— Что ж, я виню тебя, — заявил он.
Лекс отвел глаза.
— Если ты решил бороться с демонами, — продолжил Дэррик, уступая бурлящей в нем жестокости, — тебя ждет очень короткая жизнь. По крайней мере, тебе не придется строить много планов на будущее.
— Демоны должны быть побеждены, — прошептал мальчишка.
— Но не такими, как я! — рявкнул Дэррик. — Король с его армией или несколько королей с армиями — вот кто здесь нужен. А не моряк.
— Ты выжил, увидев демона, — сказал Лекс. — Для этого должна быть причина.
— Мне повезло, — ответил Дэррик. — Большинству людей, встречающих демонов, удача не улыбается.
— Воины и жрецы сражались с демонами, — проговорил Лекс. — Легенды гласят, что без этих героев Диабло и его братья по-прежнему разгуливали бы по нашему миру.
— Ты присутствовал, когда я докладывал обо всем капитану Толлиферу.
Мальчишка, считающий себя важной персоной, не пожелал считаться с авторитетом капитана, и Толлифер нехотя позволил ему посидеть в салоне во время разбора выполненного задания.
— Ты знаешь все, что знаю я.
— Есть колдуны, способные проверить тебя. Иногда, когда вокруг человека бушевала великая магия, в нем остаются следы ее воздействия.
— Я не позволю себя щупать и колоть, — возразил Дэррик. Он показал на пятна света, скользящие по морю. — Ты спрашивал об этом.
Лекс переключил внимание на океан, но выражение его лица показывало, что он предпочел бы придерживаться собственной линии беседы.
— Часть этих пятен — огнехвостые акулы, названные так именно потому, что светятся во тьме. Свет привлекает кормящихся ночью рыб, и они оказываются в зоне досягаемости акулы. Другие световые заплатки на океане — медузы, Лунные Розы, способные парализовать человека, имевшего несчастье подплыть достаточно близко к их ядовитым щупальцам. Если ты хочешь слушать о море, здесь я многому могу тебя научить. Но если ты хочешь поговорить о демонах, я ничем не могу быть тебе полезен. Я и так узнал о них куда больше, чем когда-либо хотел.
Ветер немного изменил направление, и паруса слегка опали, но снова надулись, как только команда справилась с отклонением.
Дэррик хлебнул суп, но обнаружил, что тот совсем остыл.
— Кабраксис в ответе за смерть твоего друга, — тихо сказал Лекс. — Ты не сможешь забыть об этом. Ты все еще участвуешь в деле. Я же вижу.
Дэррик с трудом выдохнул воздух, ощущая себя загнанным в ловушку, задетым
Но палуба за его спиной была пуста. В лунном свете доски серебрились, белизну их нарушали лишь тени мачт и снастей. Обескураженный Дэррик снова повернулся и швырнул за борт миску и кружку.
Медуза, Лунная Роза, подхватила жестяную тарелку своими щупальцами. Зигзаги молний пробежали по металлу — шипы попытались впиться в железо.
А Дэррик тяжело привалился к поручням. В его воображении скелет снова бросался на Мэта, сталкивая его со скалы, снова с хрустом раскалывалась кость, ударившись о каменную стену. Тело Дэррика покрылось холодным потом — на него навалились воспоминания о днях в лавке отца. Нет, он не должен возвращаться туда — ни физически, ни в своих мыслях.
Глава 12
Дэррик сидел за дальним столом в таверне Косого Сэла, расположившейся всего в паре улиц от порта и Торгового Квартала. Это был дешевый притон, один из тех, в которых находят пристанище угрюмые моряки со скудными средствами или неудачники, ожидающие, когда снова можно будет подписать контракт и вернуться в море. В таких местах в лампах всегда прикручивают фитильки, лелея сумерки, ибо служанки и доступные девушки выглядят куда привлекательней в полумраке, да и еду здешнюю не стоит изучать слишком пристально.
Деньги текут в Западные Пределы через причалы, их привозят в толстых кошельках торговцы, продающие и покупающие товары, и в тощих поясах моряки и портовые рабочие. Деньги текут, разливаясь по лавкам, разбросанным вдоль доков и пирсов, оседая в основном в тех, что ближе к морю. Жалкие ручейки вырываются за пределы переполненных лавчонок и тратятся в задних комнатах магазинчиков и в приличных — и даже не слишком приличных — гостиницах.
Вывеской Косому Сэлу служила выцветшая на солнце нарисованная фигура полногрудой рыжеволосой толстушки, несущей дымящееся блюдо устриц, — благопристойность облика подавальщицы блюли лишь ее буйные локоны. Таверна располагалась в загнивающем районе, поглотившем более старые здания, воздвигнутые на холмах перед гаванью. За годы существования Западных Пределов порт неуклонно расширялся, и почти все дома, удобно устроившиеся у моря, были снесены или перестроены.
Здесь осталось всего несколько старых домов — эдаких межевых вех, укрепленных умелыми ремесленниками. Крупные предприятия выуживали у людей золото, оттесняя мелких торговцев и владельцев трактиров, едва покрывающих ежемесячные счета и с трудом выплачивающих королевские налоги, балансируя на грани закрытия. Держались они лишь благодаря безработным морякам и портовым грузчикам, переживающим отчаянные времена.
У Косого Сэла же обычно собиралась толпа — трактир зачастую был забит до отказа. Моряки держались поодаль от грузчиков из-за давней вражды между этими двумя группировками. Матросы смотрели на портовых рабочих сверху вниз, как на слабаков, у которых кишка тонка для моря, а грузчики презирали моряков за то, что те не являлись истинной частью сообщества. И обе группы сторонились наемников, весьма расплодившихся в последнее время.