Черная корона
Шрифт:
— Ничего там интересного. Все просто до зубовной ломоты. — Калинкин со злостью задвинул нижний ящик стола ногой. — Он ее не любит, но живет. Она его ненавидит и всячески старается нагадить. Попала под колеса, тут же вбила себе в голову, что сможет использовать этот случай, оклеветав мужа. В тюрьму, может, его и не посадят, так хоть репутацию испортит.
— Да? — Халев растерянно заморгал. — А что же муж?
— А муж всерьез сомневается в ее вменяемости. — Дмитрий скептически скривился. — Как же! Разве можно подумать, что его — такого невозможно удачливого и прекрасного —
— Слушай, а что по машине? Помнится, она утверждала, что машина, на которой ее сбили, принадлежала ее мужу? — Вопросы Халев задавал не для себя, а для стажера, задавал их как по учебнику, накручивая головой то в одну, то в другую сторону. — Что с этим? Подтвердилось?
«Ты еще указку возьми, умник!» — едва не фыркнул Калинкин, встал и поплелся в угол к чайнику.
И уже оттуда, плеснув себе жиденькой заварки в стакан, ответил:
— Ничего не подтвердилось. Машина простояла в тот день едва не до утра на стоянке возле офиса. Сам Черешнев работал. Свидетелей тьма. Ни единого намека на повреждения автомобиля, подтверждающих ДТП, нет. Либо ошибается, либо намеренно врет.
— Можно спросить? — Пухлые губы Александры разомкнулись, выпустив на волю едва различимый вопрос. — Где произошла эта авария и в какое время?
— Что-то около полуночи. На окраине города, — поспешил с ответом Халев, будто Калинкину успели за это время рот заклеить, лезет тоже еще, наставник.
— Как туда попала пострадавшая? Что делать там в такое время замужней женщине?
— Говорит, что муж ее туда вызвал телефонным звонком. — Калинкин пожал плечами. — Муж говорит, что не звонил.
— Это ведь можно проверить, — напомнила Александра, будто была самой умной. — Сопоставить время и…
— Сопоставили, — елейно улыбнулся ей Дмитрий. — Был звонок на их домашний телефон в это время. Звонок с мобильного, принадлежащего племяннице их домработницы. Та звонила своей тетке, чему тоже есть письменное подтверждение. Опрос проводился не мной, правда, но протокол опроса подшит в деле.
— Это может быть ложью, так ведь?
— Может быть ложью, но это правда. И мы не можем верить одной замороченной бабе, поставив под сомнение свидетельские показания десятка человек. Это вам урок номер один, Александра Степановна!
Ох, с каким удовлетворением он это выговаривал! С каким упоением наблюдал за тем, как лицо ее медленно наливается румянцем. Удалось-таки щелкнуть ее по ее же маленькому носику, еще как удалось! А то умничает, понимаешь, сидит. Учить его вздумала, как работать. И он ее еще не раз на место поставит, если захочет повторить подобное.
— Ладно, че ты, Димок, на бедную девушку наезжаешь?! — тут же вступился Халев, развернув свои плечи так, что в кабинете тут же сделалось душно.
Здоровяк был еще тот! С тренажеров не слезал все свое свободное время, а если оставалось, то бегал по стадиону. А чего не бегать? Семьи нет, детей тоже. Хочется спорта, так займись им.
Кстати, не потому ли, что Халев холост, начальник приставил его к Александре? Тогда почему его — Калинкина — обошел? Он
— Свидетельские показания, согласна, брать под сомнение трудно. Тем более что они совпадают, тем более что их так много и они… — Тут она глянула на него так противно, как глядела тогда, когда пришла к нему за солью, и говорит: — И они могут быть хорошо подготовлены и согласованы. А как быть с машиной? Если она утверждает, что видела, как машина мужа ехала прямо на нее, а машина ее мужа тем временем была припаркована возле офиса, то…
— То, значит, это была машина точно такой же модели и цвета, это вы пытаетесь до меня донести? — перебил ее Калинкин, не простив этого ее едкого многозначительного взгляда.
— Ага.
— Надо же, я подумал о том же! — покачал он дурашливо головой, поморщился противному жидкому чаю без сахара, которого вечно на всех не хватало, и закончил: — Только что вот делать с номерами, Александра Степановна?
— Вы хотите сказать…
Она скосила растерянный взгляд на Халева, который, как дурачок, ловил каждое ее слово. Мало того, он просто глаз не сводил с ее пухлого рта и, кажется, даже облизывался при этом.
— Я хочу сказать, что гражданка Черешнева утверждает, что на той машине, что ее сбила, были номера машины ее мужа. Как вам это? Что на это скажете?
Калинкин в предвкушении ее падения на лопатки приосанился, скрестив руки перед грудью. Сейчас, вот сейчас она пожмет узенькими плечиками, покусает нижнюю губу, приведя тем самым в трепет бедного Халева, и промямлит растерянно: «Не знаю…»
Но черта с два! Не стала крохотная Александра теряться и губы терзать не стала. Она лишь подумала недолго. Вскинула на него глаза, в которых — ему точно не показалось — плескался самый настоящий охотничий азарт и еще, быть может, вызов и выдала, заставив его чертыхнуться про себя:
— Я скажу следующее, Дмитрий Иванович… Либо гражданка Черешнева врет… К слову, очень глупо врет! Неподготовленно врет, необоснованно и нелогично. Либо…
— Либо?
Илюха Халев развернулся к ней и уже готов был прямо сейчас клевать с ее ладони. Неужели она ему действительно так понравилась? Что он в ней нашел, интересно? Может, от безрыбья, правильнее, от безбабья в их отделе его так перекосило? Надо будет поинтересоваться при случае.
— Либо? — эхом повторил за Халевым Калинкин, поторапливая стажерку.
— Либо это очень хорошо спланированное преступление. И спланировано оно ее мужем.
— С целью?!
— Вы ведь говорили, что он очень стремился к тому, чтобы его жену признали невменяемой? Стало быть, очень хотел от нее избавиться. Здесь и нужно искать мотив.
— Ему-то это зачем?
Дмитрий был готов сейчас тряхнуть как следует эту самонадеянную глупую куклу, тряхнуть, чтобы привести ее в чувство и не позволить ей зарываться в собственных фантазиях. Часа не сидит за следовательским столом, а уже мнит о себе невесть что.