Черная Леди
Шрифт:
— На Бенитаре II, — поправил я машинально.
— Неважно.
— Но я не могу стать вором! — вскричал я.
— А кем еще вы можете стать? — серьезно спросил Хит. — Ваша Мать Узора не хочет с вами разговаривать, а Клейборн перестал вам платить.
— Я могу совершить ритуал самоубийства, — сказал я.
Он покачал головой.
— Клейборн вас не уволил. Если Тай Чонг уговорит полицию снять обвинение, вам придется дорабатывать срок по контракту.
— Я ничем не обязан
— Интересное у вас понятие о чести, Леонардо.
— Не понимаю, на что вы намекаете.
— Вы что, считаете честью соблюдать обязательства только перед теми, кто отвечает вашим высоким моральным нормам? — спросил Хит. — Вы только что сказали, что позволили ее морали определять вашу собственную.
Он помолчал.
— Именно этой морали уже много лет следую я. Впрочем, я никогда не делал вид, что я человек чести.
— Но как же мне соблюдать контракт, если Тай Чонг явно предпочитает, чтобы я крал для нее картины? — беспомощно спросил я.
— Ну, не знаю, — сказал Хит. — Вам придется самому в этом разобраться.
— Не могу! — возразил я. — Мне нужно получить этическое наставление!
— От меня? — спросил он с веселым смешком.
— Нет, не от вас.
— Ваша Мать Узора вам не поможет, а совета Тай Чонг вы не хотите, — сказал он. — Кого же вы спросите?
— Не знаю, — ответил я. — Кого-нибудь найду.
— А пока вы предоставлены сами себе, и нам надо как-то жить.
— Я не буду красть художественные работы, — твердо сказал я.
— Разве я это предлагал? — невинно спросил Хит.
— Да.
— Ладно, забудем об этом — хотя бы ненадолго. Мне кажется, есть более легкий способ получить прибыль, — он устремленно наклонился вперед. — Мы обгоняем Венциа по дороге на Солтмарш, что означает, что мы найдем Черную Леди раньше него. Полагаю, за пять минут общения с ней он заплатит приличную сумму денег.
— Если вы сможете найти ее на Солтмарше, то да.
Хит заговорщически улыбнулся.
— Мы дождемся его в космопорту и скажем, что мы ее похитили.
— Почему он должен вам верить?
— Потому что в этом есть смысл, — сказал Хит. — Зачем мне ему лгать?
— Потому что вы — Валентин Хит.
— Но он-то не так хорошо знает Валентина Хита, как вы.
— Он знает, что Черная Леди исчезнет прежде, чем вы сможете принудить ее сделать что-либо против воли, — подчеркнул я.
— Но из всего, что вы с Венциа мне рассказали, следует, что она никогда не исчезает в присутствии тех, кто не знал о ее истинной сути.
Мы просто будем держать ее на людях.
— Держать на людях? — повторил я.
— Именно. Чем
— Я подумал, что вы собирались просто соврать другу Рубену, — сказал я.
— Если понадобится, совру, — подтвердил Хит. — Более разумно, конечно, показать товар лицом. Но если это не удастся, у нас обязательно должен быть альтернативный план.
— И весь ваш план — задержать ее до приезда Венциа? — спросил я.
— Именно так, — ответил он.
— Вам самому нечего у нее спросить? — вел я дальше.
— Например?
— Спросить ответа на вопрос Венциа.
Хит качнул головой.
— Абсолютно нет. Какая радость в жизни без тайн?
— Но если есть жизнь после жизни, неужели вы не хотите узнать?
— Скоро и так узнаю, — ответил он.
— Но…
— Послушайте, — сказал он. — Я не из тех, кто читает детективы с конца. Это нечестно. Вот и здесь то же самое.
— С каких это пор вас волнует нечестность?
— Туше, — сказал он.
Мы оба замолчали. Потом я сказал:
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Леонардо, — начал он со вздохом. — Есть одна причина, почему мне хочется верить, что с нашей смертью все в нас умирает. Ведь если есть хоть какие-то правила попадания в рай, я наверняка должен быть осужден на муки вечные. Черная Леди может сказать мне только одно из двух: либо жизнь после жизни есть, либо ее нет. Если нет, для меня ничего не изменится. А если она есть, то мне лучше об этом не знать. Вы удовлетворены моим ответом?
— Да, друг Валентин.
— А вы собираетесь ее о чем-нибудь спросить?
— Возможно, — ответил я.
— О чем?
— Я еще не решил.
— Тогда решайте скорее: примерно через пять часов мы сядем на Солтмарше.
— Знаете, — добавил Хит, немного подумав, — ведь от Солтмарша всего четыре дня пути до Бенитара II. Когда здесь справимся, я мог бы отвезти вас домой, и вы попробуете уладить конфликт со своей Матерью Узора.
— Спасибо, что вы обо мне думаете, друг Валентин, — сказал я. — Но мне запрещено ступать на Бенитар II.
— Может быть, она изменит свое отношение, когда узнает, что мы уже на пороге.
— Нет, не изменит.
— Нельзя знать заранее.
— Я знаю, — ответил я. — День моего Признания прошел, когда мы были в глубоком сне, а она не прислала ни письма, ни пищи в дар.
Он рассмеялся.
— Мы же скрываемся от закона, Леонардо! Одна Тай Чонг знает, куда мы летим, и наш радиопередатчик молчит почти тридцать дней. Откуда ваша Мать Узора узнает, куда посылать письмо?
— Это правда, — ответил я.