Черная луна
Шрифт:
– Определенности...
– повторил он за ней.
– Хорошо, Агнесса, вот вам определенность. Я. Не. Собираюсь. Совращать. Княгиню. Этого достаточно?
– Посмотрим, - улыбнулась Герда, которая на самом деле ни на мгновение не поверила своим собственным словам.
– Поглядим.
– Да, кстати, - "вспомнила" она вдруг, - не могли бы вы, Эмиль, проводить меня к ювелиру?
– Да, разумеется, - ответил он, но, судя по всему, гадал сейчас, за каким бесом ее понесло к ювелиру.
Дело в том, что за прошедшие дни "общим местом" для него стал тот факт, что княгиня не только одела свою конфидентку
Затянувшаяся подготовка к отъезду позволила Герде заняться и своими собственными делами. Их было немного, но они у нее были. Прежде всего, она реализовала свои самородки, обменяв их на семьсот золотых марок. Продала она и часть камней, выручив за них еще пятьсот монет. Но кроме того она нашла молодого, но крайне талантливого ювелира и заказала у него сапфировый гарнитур, пустив на него большую часть оставшихся после продажи камней. Частью для самого гарнитура и еще несколько средних размеров сапфиров в оплату работы. В результате, сегодня на глазах у графа де Валена она получила от ювелира колье, - крупные сапфиры и мелкие бриллианты, - и сапфировые же аграф для прически, серьги и перстень с большим резным камнем.
– Поздравляю вас, Агнесса, - сдержанно "восхитился" граф, - все это будет великолепно смотреться на вас. Даже боюсь спрашивать, сколько могут стоить эти камни.
– Не беспокойтесь, Эмиль, - усмехнулась Герда, довольная произведенным эффектом, - это мои собственные камни. За бриллианты и работу я тоже заплатила сама, из собственных денег.
– Вы не устаете меня удивлять, - вот и все, что он смог ей на это ответить.
***
До границы княжества Борго добирались пятнадцать дней. Дорога была отличная, в карете совершенно не чувствовалось тряски и в ней можно было не только сидеть, но и лежать. На двух остановках, где не сыскалось приличной гостиницы, Шарлотта и Герда оставались в ней спать. Это было лучше, чем разбивать шатер, и уж точно лучше, чем кормить клопов на захудалом постоялом дворе. Отношения у девушек - друг для друга они уже стали просто Каро и Аниз, - к этому времени перешли от дружеских едва ли не в сестринские, поэтому спали они в одной постели, устроенной в княжеском дормезе. Кое у кого из статс-дам от этого перекашивало физиономии, но Герда уже привила юной княгине вкус к власти, и та не упускала случая этой властью воспользоваться, поставив "наглых выскочек" на свое место.
Надо сказать, что отношения, сложившиеся у нее с княгиней де Ла Тремуй, были для Герды первым опытом искренности. Никто никогда с ней так не дружил, и в какой-то момент она поняла, что рядом с Каро отступают в сторону любые соображения, основанные на корысти и эгоизме. Она искренно привязалась к Шарлотте де Ла Тремуй, но и та платила ей той же монетой. В тот вечер - перед тем, как пересечь поутру границу княжества Борго, -
– Аниз!
– шепнула княгиня, поворачиваясь к Герде.
– Ты спишь?
– Нет, - Герда тоже повернулась, и они оказались с Каро лицом к лицу.
Герда видела отблеск огня в черных, как ночь, глазах подруги, чувствовала на губах ее теплое дыхание, и неожиданно ее начало охватывать сильное и совершенно незнакомое ей возбуждение.
"Вот же дурь какая!" - успела подумать Герда, но в следующее мгновение почувствовала нежное прикосновение губ подруги к своим губам, и все полетело в тартарары.
Вообще-то, она знала, что и как нужно делать. Ее этому учили в школе "Неофелис", но сейчас Герда действовала, руководствуясь не разумом, а чувствами, спонтанно, по наитию. И да, в этом танце вела не она. Несмотря на то, что Каро была младше Герды больше, чем на три года, она оказалась опытнее, напористее, яростней в том, что происходило сейчас между ними. Но, как ни странно, Герде это совсем не мешало, ей оказалось неожиданно приятно уступать, подчиняться, следовать за кем-то другим. Вряд ли она позволила бы себе нечто подобное с другой женщиной. Тем более, никогда не подчинилась бы мужчине. Но с Каро все было по-другому. И это "все" продолжалось так упоительно долго, что, очнувшись от этого безумия, Герда нашла себя едва ли не обессилившей, но главное - счастливой.
Возможно, чувство незамутненного счастья посещало Герду и раньше, но, если такое с ней, и в самом деле, случалось, то странным образом никак не запомнилось. И, лежа сейчас под меховым одеялом в объятиях юной княгини, она перебирала в памяти все те эпизоды своей жизни, когда испытывала радость или довольство, была весела и беззаботна, или что-то еще в этом же роде. Перебирала, искала, но не находила мгновений счастья. Во всяком случае, там, в ее прошлом, не нашлось ничего даже отдаленно похожего, на то, что она переживала сейчас. Осознание уникальности момента заставила Герду испугаться, что после случившегося ничего уже не будет по-прежнему, и от страха, что чудо это неповторимо, крепче сжала в объятиях обнаженное тело Каро. И та ее, что удивительно, поняла без слов.
– Не бойся, - шепнула княгиня, еще плотнее прижимаясь к Герде, - я не исчезну. Я есть, и я с тобой...
Позже они эту ночь - вернее, то, что той ночью произошло между ними, - никак не обсуждали и не вспоминали даже намеком. Но все, что не было высказано вслух, никуда от этого не исчезло. Оно отражалось в улыбках, взглядах, случайных прикосновениях. Оно зажило своей особой невероятной жизнью в той дружбе, которая связывала теперь Герду и Каро, в их искренности по отношению друг к другу, в манере общаться, в доверительности их отношений. Однако для Герды это стало тяжелым испытанием. Во-первых, она никак не могла понять, что с ней, - черт подери, - вдруг приключилось. Впала в любовь? Но любовь ли это или всего лишь апофеоз женской дружбы? В этой связи вспоминались запрещенные для гласного обсуждения истории про давние времена, - про эллинов и древних римлян, - когда мужская дружба зачастую подразумевала и сексуальную близость. Если так могло быть у юношей, отчего бы такому не случиться и с девушками? Однако, существовало еще и крайне важное "во-вторых", которое гораздо сильнее омрачало душу Герды, чем что-либо другое. Искренность - вот что тревожило Герду сильнее всего.