Черная магия
Шрифт:
Я заставила себя читать полчаса, затем еще час заучивала символику и значение некоторых кристаллов и камней. Обучение этому занимает долгие годы, но главное - начать.
Наконец мои веки отяжелели, и я решила, что вправе наградить себя несколькими страницами из «Книги теней» Мейв.
В первом абзаце она писала о размолвке с матерью. Ссора была неприятной и живо напомнила мне собственную ругань с родителями, когда я выяснила, что они меня удочерили.
Затем шла новая тайная запись.
«Сентябрь 1981 года. О Богиня, за
– читала я. – Зачем ты так решила? Встретив Кьярана, я разбила сердце тому, кто был мне предан. А теперь и мое сердце не склеить.
Мы с Кьяраном соединили сердца и души прошлой ночью на утесе под луной. Он говорил, как глубока его любовь… и лишь после я узнала, как глубока его ложь. О Богиня, он не обманывает, когда говорит, что любит меня больше белого света, и я чувствую сердцем, что он моя родственная душа, моя вторая половинка, любовь всей моей жизни. Мы соединили наши тела.
И тогда я узнала иную правду. Он обвенчан с девушкой из Лиатаха, и у них двое детей».
«Боже, нет!
– думала я.
– О Мейв, Мейв!»
«Он женат! Я не могла поверить. Ему двадцать два, а он женат уже четыре года. У них четырехлетний сын и трехлетняя дочь. Он объяснил, что их брак был вынужденным, с его помощью удалось примирить два враждующих ковена. Она по-своему дорога ему, но он не любит ее так, как меня, и, стоит мне сказать слово, он завтра же бросит ее и разорвет их брак, чтобы быть со мной.
Но нам никогда не быть вместе. Я никогда не смогла бы попросить мужчину бросить ради меня жену и детей! Поверить не могу, что он предложил такое. Хвала Богине, я сохранила рассудок и приняла меры предосторожности, чтобы у нас не получилось ребенка!
И ради этого человека я разбила сердце Ангусу, пошла наперекор воле мамы и отца, чуть не искалечила всю мою жизнь».
Я опустила книгу на плед. Стенания Мейв мерцали под лезвием атами; я ощущала ее боль почти так же остро, как свою собственную. В какой-то мере она и была моей собственной, частью моего прошлого: она изменила мое будущее и мою жизнь.
Я перевернула страницу.
«Я прогнала его прочь, - читала я. – Он вернется в Лиатах, к своей жене, дочери их верховной жрицы. О Богиня, какая боль его охватила, когда я прогнала его. Стоило мне пожелать, он бы остался со мной. Мы говорили всю ночь и не увидели другого пути: иначе нельзя. При мысли о его предательстве меня охватывает гнев, но сердце мое истекает кровью. Я никогда не смогу полюбить другого так, как люблю Кьярана. С ним мне была бы по плечу вся магия мира, без него мне остается лишь лечить захворавших детей и больных овец. Если бы самоубийство не было грехом, я бы хотела умереть».
Боже,
Я убрала атами и «Книгу теней», ставшую для Мейв книгой скорби, погасила свет и легла спать. Когда я уже проваливалась в сон, в голову мне пришла какая-то мысль о Скай, но, проснувшись, я не могла вспомнить, какая именно.
Наутро я наслаждалась благословенной тишиной. Я приняла душ, оделась, позавтракала остатками вчерашнего пиршества. Родители уехали в гости к старинным маминым друзьям, которые заглянули в наш город на выходные. Бэккер повез Мэри-Кей прошвырнуться по магазинам, и лицо у него было не самое радостное.
Когда дом опустел, я попыталась привести свои неспокойные мысли в порядок. Итак, Хантер - это раз. Тайная комната Кэла - это два. Ложь Кэла о том, что он не знал своих корней, - это три. Недовольство Селены тем, что Кэл мне все рассказал, - четыре. Мейв и ее отношения с Кьяраном и моим отцом - пять. Скай, следившая за мной прошлым утром, - шесть.
Когда зазвонил телефон, я сразу поняла: это Кэл.
– Привет, - сказала я.
– Привет.
– Его голос пролил бальзам на мою душу, и я удивилась, как я могла не хотеть говорить с ним.
– Как прошел День благодарения?
– Как обычно, - ответила я.
– Разве что добавилось приношение Богине.
– Мы тоже сделали приношение, - откликнулся он.
– У нас был круг из пятнадцати человек. Мы провели специальный ритуал в честь Дня благодарения в ведьмовском стиле.
– Вот здорово. Это был ковен твоей мамы?
– Нет, - сказал Кэл. Я уловила в его голосе странные нотки.
– Пришли некоторые из тех, кто в последнее время приезжал к нам. Они собрались с разных концов света. Все из клана Вудбейн.
– Ничего себе! Да тут просто кишит Вудбейнами!
– воскликнула я, и Кэл рассмеялся.
– Куда ни плюнь, попадешь в одного из наших, - добавила я, наслаждаясь его весельем.
– В нашем доме наверняка, - согласился Кэл.
– Потому-то я, кстати, и звоню. Я очень по тебе соскучился, но тут есть еще кое-кто, кто хочет с тобой познакомиться.
– Кто же это?
– Ведьмы нашего клана. Если без шуток, нас осталось довольно мало, - сказал Кэл.
– Когда мы узнаем о других Вудбейнах, то пытаемся разыскать их, познакомиться с ними, поговорить, обменяться заклинаниями, рецептами, услышать что-нибудь новое из истории клана. Все как у людей.
Я ощутила беспокойство:
– И они хотят познакомиться со мной, потому что я ведьма их клана?
– Ну да. И не просто ведьма, а очень сильная потомственная ведьма, - польстил мне Кэл.
– Они до смерти хотят увидеть непосвященную ведьму-самоучку из клана Вудбейн, которая зажигает свечи взглядом, излечивает астму и направляет колдовской огонь. И к которой, кстати, перешли предметы ковена Белвикет.
Беги, ведьма, уноси ноги!
– А?
– переспросил Кэл.
– Что ты сказала?