Чёрная пантера с бирюзовыми глазами
Шрифт:
– Нет-нет, что ты! Всё было не так! Врач сказал, что в больницу как раз поступила мать-одиночка, которая собирается отказаться от своего ребёнка. И он предложил мне взять того малыша, а моего, мёртвого, оформить отказником. Правда, там была девочка… Но я была согласна на всё, что угодно. Я просто боялась тебя потерять. Прости, прости.
Я слышала, как мама… нет, не мама, а та, что меня растила, но не любила, плачет у мужа на груди, как он её утешает, и понимала, что ещё одной надеждой стало меньше. Я – отказник. Я и родным родителям была не нужна, и приёмным. Я вообще чужая в этом мире.
– Так что же нам делать? Да, я совершила ошибку,
– А ты знаешь, кто её настоящие родители? Ты видела её мать? Может, у неё это наследственное?
– Что наследственное? О чём ты? Если бы та мать была таким же зомби – врач бы знал. Такое не скроешь. Нет, видимо, оно подцепило какую-то заразу. И неизвестно, что теперь будет. А вдруг оно заразит Майки или Сью? Или нас? Я не могу больше находиться с ним в одном доме. И детям нашим не позволю.
– Ладно, хорошо, успокойся. Я должен всё как следует обдумать. Но я тебе обещаю – к приезду Майка и Сью её в нашем доме уже не будет.
Значит, всё же на помойку… А куда ещё можно пристроить живой труп? Учёным на опыты? Стоп. Это не смешно. Если мне в голову пришла эта мысль, то и другим она тоже может прийти. И они так и сделают. Я, конечно же, не позволю сделать из себя подопытного кролика. Силой им меня не взять. А если не силой?
Я задумалась. Ладно, я сильная. И быстрая. И практически неуязвимая. Но кто знает, чем ещё меня можно взять? Есть, например, всякие усыпляющие и слезоточивые газы, есть электрошок. Да просто пули – я же не знаю, вдруг, не сумев захватить, меня попытаются просто уничтожить? Огнемёты тоже в фильмах применяли против зомби, и вполне успешно, кстати. И как мой организм на всё это отреагирует? Я ведь не проверяла. Так что – не стоит рисковать.
Разговор обо мне затих сам собой. Родители начали обсуждать какие-то бытовые мелочи, готовясь ко сну. Я постаралась отстраниться, не слушать их разговор.
И мне это практически удалось. Если бы я в последнее время не тренировалась, кстати, довольно успешно, игнорировать посторонние, не предназначенные для моих ушей разговоры, то, наверное, сошла бы с ума. Наш дом стоял в глубине двора, отделённый от соседских большим участком. Но я всё равно могла услышать, о чём беседуют соседи или прохожие. К счастью, теперь уже только при желании. Я научилась отстраняться.
Через какое-то время в доме всё затихло. Было уже заполночь, но я неплохо выспалась днём, поэтому была вполне ещё бодрой. В последнее время я постепенно превращалась в ночное существо, причём моя новая ипостась зомби никакого отношения к этому не имела. Просто целыми днями я была вынуждена сидеть дома, часто не выходя из комнаты долгими часами. А вот ночью я могла удрать из дома и хоть немного размяться, а после, днём, отсыпалась. И никого не волновал мой долгий дневной сон. Собственно, об этом никто и не догадывался, поскольку пока я не выходила из своей комнаты – никого не заботило, чем я в ней занимаюсь.
Удостоверившись, что все в доме крепко спят, я открыла окно и выпрыгнула на ветку дуба, который рос в пятнадцати метрах от стены дома. Для меня это теперь было не сложнее, чем раньше спрыгнуть с кровати на пол. В принципе, я могла бы сразу спрыгнуть на землю, но не хотела оставлять следы. Ловко перебираясь с ветки на ветку, я через пару секунд уже была на земле. В доме
Ворота и подъездная дорожка были освещены, но я и не собиралась ими пользоваться. За последние недели я проторила новый путь – по густому саду, росшему позади дома. Он-то был не освещён, так что, даже выглянув случайно в окно, никто меня бы не увидел. А самой мне свет был уже не нужен – я теперь прекрасно видела в темноте. Точнее – темноты для меня теперь тоже не существовало.
Обычно я просто выбиралась за границу нашего участка и либо отправлялась в город, где бесцельно бродила по улицам, стараясь остаться незамеченной, либо шла к морю. Мне были теперь хорошо известны безлюдные скалистые берега, где и днём-то никого не бывало. Тем более что сейчас, в середине августа, вода по ночам была уже слишком холодной для купания. Но только не для меня. Я теперь вообще перестала мёрзнуть, видимо, мертвецы не мёрзнут. Так что я теперь частенько купалась по ночам, и никто не мог мне этого запретить.
Но сегодня у меня была вполне конкретная цель. В этот вечер я окончательно поняла, что оставаться в доме, где я никому не нужно, становится опасно. Ведь неизвестно, как люди, которых я всю свою недолгую жизнь считала родителями, но которые таковыми не являлись и не хотели больше даже притворяться таковыми, станут решать вставшую перед ними проблему. Раньше каждый из них терпел меня ради другого, но теперь, выяснив, что я не нужна ни одному из них – что они предпримут? И как именно попытаются избавиться от существа, в котором видят угрозу для себя и своих родных детей? Лучше уж не пытаться это узнать. И я приняла решение уйти самой.
Конечно, это будет непросто. Мне всего четырнадцать. И жизнь в богатом доме не особо приспособила меня к самостоятельности. Но выбора не было. Оставаться было просто опасно. Поэтому нужно было продумать шаги к отступлению.
Первым делом я направилась к банкомату. Мой дедушка, точнее – отец моей приёмной матери, завёл счёт на всех троих своих внуков при их рождении, и регулярно, по праздникам, клал на него деньги, которые мы могли тратить сами на те подарки, которые действительно хотели иметь. Очень мудро, учитывая, что жил он на другом конце страны, внуков своих видел даже не каждый год, и чем они живут, о чём мечтаю, не знал совершенно. В день пятилетия каждому из нас дедом вручалась кредитка, которой мы могли распоряжаться по своему усмотрению.
Мой брат Майки накупил себе всяких трансформеров, компьютерных игр и прочей ерунды, которой увлекаются двенадцатилетние мальчики, у него деньги не задерживались, он спускал их за пару дней после пополнения счёта в честь очередного праздника. Малышка Сью вдумчиво делала более «глобальные» покупки – дома, машины, самолёты. Правда, пока только для своей Барби.
А вот я деньги не тратила. Копила. Вещей, игрушек и всяких гаджетов у меня и так хватало – на материальные подарки родители не скупились, это с чувствами у них была напряжёнка. Так что я хотела в будущем купить себе что-то очень большое и нужное – спортивную машину, например. Скорость-то я всегда любила. Вот и была у меня такая мечта. Теперь осуществить её не получится, но я не особо переживала. Выяснилось, что при желании я могу бегать гораздо быстрее гоночного автомобиля.