Чёрная пешка

Лукьянов Александр Николаевич

– Брысь!
– досадливо приказал медвежонок. Бормотание прервалось. Но тут же возобновилось. Всеслав выбежал из беседки и, ускоряя размеренный бег, устремился прочь. Позади, затихая, слышался скрип: "То была такая ночь, когда луна бросает сквозь черные тучи лишь слабый отблеск света. Порой она появлялась во всем великолепии из-за своей завесы, лишь на миг открывая перед несчастным Бертраном вид широко раскинувшейся пустынной местности. Надежда и врожденная смелость пока вынуждали его двигаться вперед, но наконец усиливающаяся темнота да усталость тела и души победили: страшась сдвинуться с твердой почвы и опасаясь невидимых трясин и

ям, он в отчаянии спешился и упал на землю. Но недолго пребывал рыцарь в таком состоянии: его слуха достиг зловещий звон далекого колокола.

Всеслав проснулся, полежал немного с закрытыми глазами. За открытым окном в кроне дерева возился в гнезде, щелкая клювом, некто, кого, вероятно, также разбудило нехорошее видение. "И тебе не спится." -мысленно посочувствовал Всеслав. Снов не было даже во время пребывания в лагере. И уж подавно не должно быть сейчас. Ничего страшного в этом, конечно, нет, мелочи. Психопрограммисты КОМКОНа-2 поработали на совесть. Как там говаривали двести лет назад в СССР: "Граница на замке!" Граница сознания прогрессора тоже на надежном замке, а ключик там, на другом конце Галактики, на Земле. Но без разрешения приходить снам все-таки бы не следовало. Мелочь, а неприятно.

Всеслав повернулся на спину, расслабившись, приказал себе спать до звонка допотопного хозяйкиного будильника. И чтобы никаких видений! Обрушиваясь в бездонную пустоту, с удовольствием ощутил, что приказ принят организмом к неукоснительному исполнению.

Председателю пятого отделения

Комитета по контролю при Всемирном Совете

Тайка Сумбхаи

Уровень конфиденциальности - без.

Дата 9 июня 2171 г.

Автор: Джеральд Ли, куратор операции "Штаб".

Тема: продолжение операции "Штаб".

Содержание: выход на связь агента "Черная Пешка" (Всеслав Глебович Лунин).

Уважаемый Слон!

В связи с намечаемым выведением базы "Саракш-1" на высокую орбиту и ее последующей плановой ликвидацией убедительно и совершенно официально прошу разрешить мне переключить все ресурсы первого эшелона полярной базы "Саракш-1" на обслуживание наших агентов Гурона и Черной Пешки. Более того, извещаю, что мной уже приготовлены к отправке на Саракш три адаптированных для местных условий стратосферных глайдера-"невидимки" и два комплекта "Гермес" для экстренной связи.

Выражаю некоторое недоумение отношением отделения к деятельности на территории Островной Империи наших агентов. При всем уважении к безупречным и образцовым во всех смыслах действиям агента Гурона, даже самые первые сведения, полученные от Черной Пешки, представляются мне куда более ценными, они отвечают на очень многие вопросы и в то же время ставят новые темы для осмысления, очень интересные.

Между тем, у меня лично создается впечатление, что с информацией, исходящей от Пешки, никто даже не собирается сколько-нибудь серьезно ознакомиться. Тогда как результаты кратковременного рейда

М.Каммерера, совершенного двенадцать лет назад по одному из островов, по сей день продолжают определять общее видение КОМКОНовцами общества островитян. Что же касается работы Гурона, то здесь мои впечатления вообще парадоксальны: появилось ощущение, что для КОМКОНа куда важнее сам факт пребывания Льва Абалкина на Саракше, чем результаты.

Был бы крайне признателен, если бы кто-то доказал беспочвенность этих предположений, которыми и сам я озадачен.

Джеральд Ли

Конец документа

Ход 30

Саракш, Островная империя

Желтый Пояс, о.Цаззалха, город Дезго-Гайхози

Ул.Героев Труда 18 кв.7

6 часов, 6-го дня 1-ой недели Синего месяца, 9591 года от Озарения

Всеслав в третий раз нажал кнопку звонка. Ага открыла не сразу.

– Здравствуй...
– увидев ее, Всеслав обомлел, -Можно войти?

Цзанхаги Ага молча кивнула и пропустила его в квартиру. Выглядела она ужасно: осунувшееся бледное лицо, синие круги под глазами, небрежно собранные и заколотые волосы.

– Проходи на кухню.
– произнесла Ага бесцветным голосом.
– Посидим там. Оки спит.

На кухне Ага тут же открыла холодильник. Всеслав придвинул стул с высокой спинкой, сел за стол. Все тут было в идеальном порядке, все сверкало чистотой, вкусно пахло.

– Как дела?
– спросил Всеслав.

Ага поставила на огонь кастрюлю и чайник, села напротив него, положив руки на стол. Она смотрела в угол. Всеслав заметил, что пальцы у нее дрожат.

– Пообедаем.
– сказала она, -Ты ведь не ел?

– Нет. Как дела?

– Оки уже не встает, -ровно сказала Ага.
– Совсем.

– А медики что говорят?
– спросил Всеслав, уставившись в тот же угол.

– Что они могут сказать? Лейкемия. А главврач городской больницы...
– Ага помолчала.
– Выпьешь?

– Налей. Только немного.

Ага плеснула рому в высокие стаканы тонкого стекла и стала бессмысленно покачивать свой на ладони.

– А главврач, установил, что ей осталось не больше недели...
– все так же ужасающе ровно выговорила Ага.

– Ошибки быть не может?
– спросил Всеслав и впервые попытался посмотреть ей в глаза.

– Ошибки?
– она зябко передернула плечами.
– Таких диагнозов тысячи. Определять рак крови после войны научились безошибочно... Даже в больницу не забирают, ей, дескать, дома будет лучше...

Ага выпила ром, поднялась и принялась накладывать в тарелку тушеную с мясом фасоль.

– А себе?

– Не хочется.
– равнодушно ответила Ага.

Всеслав ел через силу, хотя фасоль была очень вкусной. Ага сидела неподвижно, взгляд у нее сделался совсем стеклянным, сухие губы плотно сжались. Тогда Всеслав пальцем подвинул к ней по клетчатой клеенке стакан и попросил:

– Налей еще чуть-чуть.

– Отчего она?
– проговорила Ага.
– Почему именно Оки?! За что?

Всеслав решил, что Ага вот-вот заплачет, её глаза заблестели. Однако Ага сдержалась, свинтила крышечку с бутылки, налила ром.