Черная радуга
Шрифт:
По пути зашли в магазин, взяли пару бутылок, закусь и направились в гостиницу. Оприходовали одну, закурили.
— Рассказывай.
— Твой предшественник был сильно падок на женщин, причем лет на двадцать моложе. Менял их, правда, не часто, но уверенно. Кто только на этой квартирке не побывал! И Лида из радиокомитета, и Таня из Дворца пионеров, и Света из детского садика… не воспитанница конечно, а воспитательница. Последнее увлечение — Уала. Ты ее увидишь — девка еще та. Но уже на пределе, искала мужа. А Петрович жениться
— Постой, постой! История со стороны правдоподобная, но если вникнуть… из-за такой мужик карты на стол не бросит.
— И мы так думаем, — легко согласился Вадим. — Дело темное. Но кто в нем разберется? Кому нужно?
— Мне, во всяком случае. Давай высвистаем Уалу.
— Она в гастрольной поездке по районам. Вернется не скоро.
— Ничего, мне тоже по районам нужно. Перехвачу в поездке.
В дверь постучали. Вошел моряк в меховой зюйдвестке. Из карманов его торчали горлышки бутылок.
— Узнаешь? — просипел он.
— Витя! Щербак! — меня приподняло. — Да у вас тут что, филиал Владика? Откуда?
Мы крепко пожали друг другу руки.
— Моя коробка на рейде. Обычный снабженческий рейс. А я иду по улице, вдруг… ты или не ты? Борода седая, постарел…
— Годы, друг, годы. Да и ты не помолодел.
— Есть маленько, — он снял шапку и обнажил розовую лысину. — Зашел следом в гостиницу, говорят: такой-то здесь. Ну, я и мотнулся в магазин…
— Разоблачайся.
Щербак выволок за горлышки два коньяка, промасленный пакет, скинул куртку, заблистал шевронами. За пазухой у него оттопыривалось.
— Ты же собирался распрощаться с морем, клялся, помню, еще семь лет назад мне на причале Певека. Думал умотать на Украину, в садок вишневый коло хаты… И опять с моря?
— А куда я от него денусь? — он развернул пакет, там оказалась жареная курица, два соленых огурца — бочковые, деликатес! — Недавно из Австралии пришли, тягомотина… Тебе кошка нужна?
— На двух ногах?
— Нет, австралийская. Породы неизвестной, черная, как ведьма, и такая же злая. На судне ей не жить — железо. Моряки пока что смастерили ей браслет-ошейник для отвода магнитных полей, а теперь вот решили на берег спустить, — он вытащил из-за пазухи черную извивающуюся кошку с желтыми глазами, с ошейником, сплетенным из медной проволоки. Она тут же располосовала ему руку когтями. — Багирой зовут.
— Наверное, сиамская.
— У той расцветка другая. Это помесь кенгуру с носорогом, — моряк оторвал кусок курицы и бросил кошке. Та с жадностью заурчала над мясом.
— Пусть остается. В гостинице места много.
Незаметно в воспоминаниях летело время.
— Что везете?
— Я же сказал: последний рейс! А первый и последний снабженец обязательно привозит что, Вадим?
— Водку, — невозмутимо ответил тот.
— О! Старожил знает.
Вадим продолжал:
— Не
Уходя, Виктор задумался:
— Что бы тебе подарить в честь встречи? О! Вспомнил, — он полез в карман, — у меня как раз два фальшфейера есть.
— Да зачем они мне?
— Пригодятся… А то запалишь на берегу, и я буду знать, что меня выкликаешь, приплыву.
— Вы же скоро уходите.
— Дня три простоим…
В бутылке еще оставалось, и мы сидели. Вадим заинтересовался фальшфейером.
— А что это такое?
— Трубочка, начиненная горючей смесью вроде напалма, горит и в воде и в земле, — стал объяснять я. — Ими снабжаются шлюпки, в случае кораблекрушения подавать сигнал бедствия. Чиркнешь вот с этой стороны…
И получилось так, как в том случае с бравым солдатом Швейком и железнодорожником: неизвестно, кто из нас чиркнул, но фальшфейер запылал.
Конечно, создатели не рассчитывали, что какие-то дурни станут зажигать его в закрытом помещении, тем более в гостиничном номере. Он горит слепящим огнем электродуги, разбрызгивая шматки раскаленной смеси и выделяя столько едучего дыма, что его вполне можно применять в душегубках. Мы сразу закашляли и заплакали горючими слезами.
С фальшфейером в руке я заметался по тесному номеру, рассыпая раскаленные угли, прожигавшие пол. Подскочил к открытой форточке — выбросить? А вдруг кто идет внизу по тротуару, не дай бог с детьми?
Кинулся в туалет, бросил адов огонь в унитаз и спустил воду. Куда там! Фальшфейер продолжал гореть и в воде, из унитаза валил сизый дым, будто там открылась заслонка в котельную.
В номере слышалось чье-то перханье и отчаянный визг. Сквозь густой дым из-под кровати виднелись ботинки Вадима, который залез туда, спасаясь, а в дверь билась обезумевшая Багира. Я выпустил ее, и дым повалил в коридор. Тотчас послышались крики:
«Горим! Горим!», и я торопливо захлопнул дверь.
Что делать? А в гостинице уже поднялась суматоха, слышался топот многих ног, распахивались двери.
— Пожарных! Вызывайте пожарных!
В дверь забарабанили. Делать нечего — пришлось открыть.
— Что у вас?
— Ничего особенного. Загорелся фальшфейер, — успокаивающе ответил я.
За окном завыла сирена пожарной машины — до части один скок. В дверь, уже распахнутую, стремительно влетел молодой лейтенант.
— Где горит?
Я снова объяснил ему про фальшфейер. Но этот сразу понял. Снаружи в окно стукнуло — выдвигалась пожарная лестница. Лейтенант стал на батарею и высунулся в форточку: