Черная рука и пирамида Хеопса
Шрифт:
— Так ведь это все вранье! — возмутилась Нефертити.
— Большой идее не должны мешать какие-то маленькие дети. То, что ты называешь враньем, люди будущего назовут великими мифами.
— Никаких мифов, — отрезала Нефертити. — Мы игрушки не отдадим.
— Хорошо, — внезапно миролюбиво сказал Хеопс. — Кто тут у нас посредник?
— Я, — важно сказала Катя.
— Тогда, Катя, я предлагаю вам со всеми детьми пройти в пирамиду и посмотреть зал для игрушек.
— Будь
— А что мы будем делать там, в этой комнате? — громко спросила Катя фараона.
— В этой комнате воцарится истина, — важно заявил фараон. — Там вы, Катя, примете свое решение. Если правы дети, то я оставляю им игрушки. Если прав я, то игрушки мы оставляем прямо там. А детки постоят на горохе. Его, кстати, уже несут.
Действительно, к пирамиде приближались два раба с большими мешками.
— Мой юный друг, — сказал фараон, обращаясь к Саше. — Спасибо за идею.
— Глупая идея, — сухо сказал Саша. — И в вашу пирамиду я не пойду. Почему у вас там нет окон? Там темно.
— А я разве не излучаю свет? — удивился Хеопс. — Я ведь Солнце на Земле — должен излучать.
— Не излучаете, — простодушно ответил Саша.
— Странно, может, я плохо позавтракал. Но это не принципиально, — снисходительно добавил Хеопс. — Свет мы тебе обеспечим. Когда ты войдешь в пирамиду, то ты увидишь, насколько это замечательное достижение древней инженерной мысли. Пошли!
Он схватил Сашу за руку и потащил за собой. Все последовали за ними.
Глава пятнадцатая, в которой наши герои входят в Великую пирамиду
Внутри пирамиды, к удивлению Саши, не оказалось никаких пауков и было чисто.
Тут и там стояли статуи Хеопса, мастерски вытесанные из темного камня. Стены были расписаны красивыми рисунками. На одних были разные птицы, на других — сцены постройки самой пирамиды.
Среди рисунков, опять же, было много портретов самого Хеопса, что подтверждало, что от излишней скромности он не страдал.
Все продвигались вперед по гладкому полу из полированного камня.
— А почему у вас тут светло, а факелов нет? — удивился Саша. — Я вижу вверху дырки для света, но они маленькие.
— Во-первых, не дырки, а световые и воздушные каналы, — важно сказал фараон. — А маленькие они для того, чтобы сюда никто не залез и ничего не украл. Потому что все, что тут лежит, — только мое.
Катя с удивлением посмотрела на фараона. «Такой богатый, а такой жадный. Говорит прямо как Саша», — подумала она, но вслух этого не сказала,
— А как же вы в полумраке такие картины нарисовали?
— Ты, девочка, верно понимаешь инженерную задачу, — похвалил Хеопс Катю. — Ведь факелы повесить нельзя — они коптят, и все стены и потолок будут черные. Но мы хоть и древние египтяне, но древнюю физику изучали. Смотрите.
Хеопс указал рукой вдоль коридора, и все увидели, что в конце его висит большое зеркало.
— Ну и что, обычное зеркало, — недоуменно пожала плечами Катя. — Когда входишь в пирамиду, можно причесаться, чтобы красиво выглядеть.
— Девочка, неужели ты из будущего? — удивленно всплеснул руками Хеопс. — Неужели трудно заучить простую вещь — фараону зеркало не нужно, потому что он и так самый красивый на свете. Так что это зеркало не для ваших причесок. Посмотрите гуда!..
Фараон снова указал рукой, но теперь уже на вход в пирамиду, в который вошли дети. Перед ним стояло такое же огромное зеркало.
— Я знаю! — догадалась Нефертити. — Это зеркала для отражения солнечных лучей.
Действительно, Нефертити была абсолютно права.
Перед главным входом стояло огромное зеркало, которое отражало лучи Солнца прямо в глубь пирамиды. Но там уже стояло другое зеркало. Оно в свою очередь направляло лучи в следующий коридор. Но и в том коридоре тоже стояло зеркало. Таким образом яркий свет Солнца, отражаясь от зеркала к зеркалу, без труда достигал почти любой дальней точки пирамиды, и древние художники рисовали свои удивительные картины при естественном солнечном свете. А туда, куда не проникали лучи от зеркал, Солнце могло заглянуть через те самые маленькие узкие каналы. Но все равно света было явно недостаточно.
— А что, потом вы тут лампочки повесите? — спросил Саша. — А то мне непонятно, как тут вечером ходить.
— А тут не нужно будет ходить, — сказал Хеопс, уверенно увлекая толпу детей в глубь пирамиды. — Как ты думаешь, Саша, для чего я все это построил?
— Ну, здесь места много, — ответил Саша. — Тут кинотеатр можно сделать, карусели всякие, можно мороженое продавать.
— А я бы сделала тут торговый центр, — добавила Катя. — Тут прохладно, и если сделать фонтанчик, то можно спрятаться от солнца.
— Мороженое, фонтанчик… — схватился за голову Хеопс. — Как это все мелко и скучно. Ладно, мы пришли, сейчас все поймете.
Все вошли в большую комнату. На стенах комнаты были рисунки, изображающие и прославлявшие фараона, а на специальных подставках лежали дорогие украшения, кухонная утварь и прочие предметы, которые нужны человеку в обычной жизни.
Хеопс стал посередине комнаты.
— Итак, кто я такой? — спросил он Катю.
— Вы фараон, — ответила Катя.
— Это неполный ответ. Нефертити, ты же у нас считаешься умной, может дополнишь?