Черная вдова. Ученица Аль Капоне

Крамер Марина

В аэропорту ее, как обычно, встречали прямо у трапа. Марина по-прежнему отказывалась от машин представительского класса, предпочитая огромные, надежные джипы. Малыш подарил ей «мерин-геленваген» последней модели – бронированный, черный, настоящий танк. Усаживаясь в него, она велела ехать в офис мужа.

Было уже почти десять часов, но в его окнах горел свет – работает, бедолага. Оставив Рэмбо и Касьяна в приемной, Марина вошла в кабинет. Малыш что-то изучал в груде документов, а рядом, интимно склонив к его плечу белокурую голову, стояла секретарша в излишне декольтированной блузке. Между прочим, какая-то

новая. Они даже не заметили марининого появления, и тогда она со всей дури пнула замшевым сапогом стоящий у двери стул. Раздался грохот, Малыш и его секретарша, вздрогнув, подняли головы. И, даже не дав Егору раскрыть рта, эта курица завизжала:

– Женщина, что вы себе позволяете? Как вы вообще сюда попали?

Коваль холодно оглядела ее с ног до головы, вынула из кармана пачку сигарет и спокойно закурила, привалившись боком к дверному косяку и демонстрируя красивую ногу в черном чулке, открытую высоким разрезом черной длинной юбки.

– Я сейчас охрану вызову! – никак не желала угомониться настырная деваха, изо всех сил стараясь показать, что она тут не просто «принеси – подай». – Мало того, что ввалились без спросу, так еще и курилку тут устроили!

Марину это уже подзадолбало немного, и она, глянув на свои часы, сообщила:

– А ты уже пять минут как безработная, подруга дорогая. Уж больно голос у тебя противный.

Ее рот так и остался открытым, но теперь не от крика, а от изумления.

– Что стоим? – поинтересовалась Коваль, не глядя на усмехающегося за спиной секретарши Егора. – Помочь собраться? Касьян! – крикнула она, и, когда он возник на пороге, приказала: – Проводи девушку на трамвай, она уволилась!

– Да, Марина Викторовна, сделаю. Идем, красавица, я тебе билетик куплю! – и Касьян потянул остолбеневшую деваху к выходу, закрывая за собой дверь кабинета.

Коваль уставилась в глаза мужа, ожидая комментариев.

– Что, неудачная деловая встреча? – спросил он.

– Да отчего же, все в порядке.

– Тогда что случилось?

– Это я хотела бы от тебя услышать, дорогой. Что это было сейчас, а?

– По-моему, ты уволила мою очередную секретаршу, – пожал плечами он. – А что еще?

– А почему ты позволил этой крале повысить на меня голос?

– Да она не знала, что ты – моя жена.

– Я так изменилась за две недели в Питере, что перестала походить на собственные фотографии, которыми у тебя весь кабинет оклеен? – удивленно поинтересовалась Марина.

Маниакальная страсть Малыша к жене сквозила во всем – ее изображения всех размеров и во всех позах украшали стены его офиса, на столе стояло штук пять фотографий, где они были сняты вдвоем. Так что где уж было девочке понять, кто перед ней! Пока Марина кипела праведным гневом, муж рывком подтянул ее к себе и посадил на стол перед собой.

Задрав юбку, он дернул тонкие трусики, и уже приступил было к делу… Но Марина уперлась рукой в его плечо и заставила прекратить:

– Егор, остановись! – И ему пришлось подчиниться, хотя по глазам было видно, как ему непросто дается подобный подвиг. По прошествии времени его страсть к жене не ослабевала, а, скорее, наоборот, что Марину искренне удивляло.

– Детка, – говорил Егор обычно, – ты – первая женщина, способная выдержать мой темперамент и аппетит. Я безумно тебя люблю, родная.

Мне так с тобой хорошо, что я не отпускал бы тебя совсем.

Это была чистая правда, вдвоем им было просто восхитительно, и расставаться даже ненадолго не хотелось.

– Поедем домой! – приказал муж, совладав, наконец, со своим безумным порывом. – Хочу в сауну, а потом – в постель, и чтобы не вылезать оттуда целые сутки.

– Обалдел совсем! – хмыкнула она, слезая со стола и поправляя юбку. – Моя охрана, кажется, и та в курсе, что ты творишь со мной!

– Ну и что? Ты – моя жена, если вдруг этого не знает твоя охрана.

Касьян уже сидел в приемной вместе с Рэмбо, когда Марина с Егором вышли из кабинета. При появлении хозяйки охранники вскочили, ожидая распоряжений.

– Домой, мальчики. Рэмбо со мной, а на Касьяне – машина Егора Сергеевича.

С некоторых пор муж приобрел отвратительную и опасную привычку ездить за рулем самостоятельно. Марину это злило и беспокоило, но он только отмахивался:

– Нет причин для беспокойства, девочка. Весь город знает, что я женат на самой жестокой женщине, под началом у которой толпа головорезов. Разве кто-то посмеет встать на пути у самой Коваль?

Но ей эта беспечность не нравилась совершенно. Конечно, во многом он был прав. И все же… Если бы кто-то решил надавить на Коваль, то, безусловно, слабое место – ее Егор, любимый муж. Муж, вытащивший ее с того света в буквальном смысле этого слова, едва не сошедший с ума, когда в день свадьбы ее прошила автоматная очередь. Муж, готовый ради нее на любое безумство, но при этом так и не сумевший заставить любимую женщину бросить опасный бизнес. Впрочем, он лучше других знал, как дорого она заплатила за возможность иметь все это. И смирился.

Дома они долго расслаблялись в сауне, вновь и вновь прикасаясь друг к другу.

– Больше не пропадай так надолго, – шептал Малыш жене на ухо, гладя ее грудь руками. – Я без тебя с ума просто схожу.

– Я заметила, – усмехнулась она.

– Ты что – ревнуешь? – неподдельно изумился он, поворачивая ее к себе и заглядывая в глаза. – К секретарше? Девочка, это слишком даже для твоей фантазии.

– Не обольщайся, дорогой, не в ревности дело. Просто меня всегда раздражали бабы, считающие, что они настолько неотразимы, что могут претендовать на чужое. Эти дурацкие мечты – выскочить замуж за крутого босса, нарожать сразу кучу детей, чтоб уже не дергался, а если что, пугать налоговой инспекцией, как раньше парткомом. Это мерзко, понимаешь? Женщина не должна быть такой дешевкой. И дело тут не в деньгах, а в состоянии, во внутреннем ощущении. – Марина положила голову на колени Егора. – А про ревность… Вот если бы ко мне кто-то клеился – ты что делал бы? Не вел бы себя так, как я сегодня?

– Еще хуже, детка! Но я очень сомневаюсь, что есть еще безумцы, готовые быть подвешенными за собственное хозяйство! – рассмеялся Егор – И потом, спать с тобой – моя привилегия, и я намерен ею пользоваться и впредь.

Утром Коваль вспомнила, что не показала Егору документы, привезенные из Питера.

– Малыш, ты еще дома? – крикнула она, потягиваясь. – Будь добр, просмотри договор с «Алеко»!

– Хорошо, – отозвался он из ванной. – Я возьму с собой, а вечером все тебе скажу. Чем думаешь заняться?