Черная вдова
Шрифт:
– Давненько не задавал такого храпака, - признался Вербицкий.
– Теперь я весь в вашем распоряжении, - провозгласил Ярцев-старший.
– Так закинем ружьишки за плечи - и в лес!
– обрадовался Николай Николаевич.
– Э, Николай Николаевич, быстро сказка сказывается, - усмехнулся Семен Матвеевич.
– И потом, ты сам виноват. Предупредил бы заранее.
– За чем же остановка?
– удивился Вербицкий.
– Не будем же мы палить по зайчишкам на совхозных полях!
– рассмеялся Ярцев.
– Надо подальше, в лес. Там у меня
– Сани, я думаю, найдутся?
– спросила Вика.
– Моя мечта - прокатиться в розвальнях. Так, кажется?
– А ты что, тоже собираешься с нами?
– удивился отец.
– Конечно!
– Охотиться?
– уточнил Семен Матвеевич.
– Зачем? Писать зимний лесной пейзаж... и вообще...
– Сани, конечно, можно, - посмотрел на Вербицкого хозяин.
– А это значит, еще двоих кучеров.
– Нет-нет!
– запротестовал Николай Николаевич!
– Вика, что за барство?
– сделал он выговор дочери.
– Отрывать людей. Да и лишние разговоры ни к чему...
– Я тоже так подумал, - сказал Семен Матвеевич.
– Сейчас к той избушке очищает дорогу бульдозер. И раз с нами Вика - поедем на двух машинах. Вы на Глебовой "Ладе", а я со всем снаряжением - на "уазике". Сам за рулем. Устраивает?
– Во-во!
– обрадовался Вербицкий.
– Никого из посторонних.
– Не беспокойся, - заверил его Семен Матвеевич.
– Все свои. Рудик парень проверенный.
– А что Рудик?
– не понял Вербицкий.
– Который елку принес, - объяснила Злата Леонидовна.
– Это шофер Семена... Он поехал на бульдозере в Кабанью рощу, где охотничий домик. Поверьте, Николай Николаевич, на него можно положиться, как на родного сына.
– Короче, часика через два тронемся, - подытожил хозяин.
– Дотемна, может быть, еще успеем поохотиться. Переночуем в той избушке, а уж завтра, с утречка, загоним зверя поосновательней. И вернемся. К праздничному столу и...
– он указал на елку.
– Принимается?
– Отлично!
– потер руки Вербицкий.
Каждый занялся своим делом. Виктория отправилась с Диком на околицу поселка: ей не терпелось взяться за фломастер. Семен Матвеевич и Николай Николаевич принялись готовить охотничье снаряжение. Злата Леонидовна достала коробки с елочными украшениями. Дела не было только у Глеба. Но мачеха нашла - попросила разобраться с электрогирляндой: несколько лампочек не горели, надо было заменить их.
Но сначала он позвонил в Средневолжск, на работу жене, и сказал, что вернется завтра вечером. Та поворчала и попросила, чтобы приезжал пораньше. Не к самому застолью - ведь приглашены гости, их надо кому-то развлекать, так как на ее плечах праздничная готовка. Глеб пообещал.
А тем временем Семен Матвеевич у себя в кабинете на втором этаже забросал гостя вопросами: что думают и говорят в Москве о перестройке, какие ходят слухи.
– А ты не можешь
– усмехнулся Вербицкий.
– Могу. Тогда скажи, что делается в вашем ведомстве?
– Что касается нашей конторы, то в ней в основном перестраивают кабинеты, - осклабился Вербицкий.
– Да ускоренным темпом плодятся новые инструкции и указания.
– Это уж точно, бумаг заметно прибавилось, - согласился Ярцев.
– На себе чувствую. И все же, перемены какие-нибудь будут?
– Ой, Матвеевич, о чем ты говоришь!
– усмехнулся Николай Николаевич. Вспомни, сколько на нашем с тобой веку провозглашалось разных новых широковещательных программ! И что из того?
– Как же так?
– несколько растерялся хозяин.
– А переход на хозрасчет, самофинансирование, самоокупаемость?
– Это всего лишь новая упаковка, а содержание старое, - пожал плечами Вербицкий.
– Пока живы министерства, без наших инструкций, указаний, одним словом, директив, вам не обойтись.
– Значит, ты считаешь...
– вопросительно посмотрел на него Семен Матвеевич.
– Поговорят, пошумят, а в основном все останется по-прежнему.
Слова гостя удовлетворили Ярцева. И он стал нахваливать ружье Николая Николаевича.
– Ты же знаешь, - сказал тот, - я всегда предпочитал бельгийские. Именно эти - "франкотт". Штучное производство. Отделка-то, отделка, а?
– Классная, - кивнул Семен Матвеевич, рассматривая рельефную художественную гравировку на металлических частях.
– Пробовал?
– В Белоруссии. Отличная балансировка, посадистость. Я уже не говорю о постоянстве боя! А ты что возьмешь?
– спросил Вербицкий, оглядывая солидную коллекцию оружия хозяина.
– Моего "Джемса Пэрдэя", - ответил Семен Матвеевич, переламывая двустволку и глядя стволы на просвет.
– Верная штука, ни разу не подводила. Между прочим, отдал за него семь с половиной тысяч.
– Семь с половиной?
– присвистнул Вербицкий, беря ружье из рук хозяина.
– Копейка в копейку, - подтвердил Ярцев.
– Уверяю тебя.
– Девятый калибр, - сказал Николай Николаевич, рассматривая ружье. Думаешь, подстрелим кабанчика?
– Или лося, - подтвердил Ярцев.
– Попадаются частенько. Еще хочу прихватить вот это.
– Он взял плоский футляр из кожзаменителя, открыл его и бережно вынул красиво инкрустированное и гравированное ружье.
– Испытаю в первый раз.
– Дай-ка, дай-ка!
– загорелись глаза у Вербицкого.
– ТОЗ-34 Е... Какая прелесть!
– Новинка.
– Слыхал, а вот держать в руках не приходилось. Молодцы, туляки, что возрождают производство уникального оружия! Где достал?
– спросил Николай Николаевич с завистью.
– Где достал - секрет, - улыбнулся Семен Матвеевич.
– Но вот если хочешь, сделаю и для тебя.
– Спрашиваешь! Конечно, хочу!
– Вербицкий не мог налюбоваться ружьем.
– Смотри, ведь могут же у нас. И еще как! Получше всяких там "зауэров", "манлихеров" и "винчестеров"!