Черная ведьма желает познакомиться
Шрифт:
– Так это была кочерга? Я надеялся, что мне врезали благородной вазой.
– Да, что вы все к вазе прицепились-то? – недовольно буркнула я.
Некоторое врeмя он разглядывал меня, видимо, пытаясь отыскать во внешности различия с сестрой. Бесполезно, маскирующие амулеты я делала мастерски.
– Ты так на нее похожа, аж мурашки бегут. Покажешь настоящее лицо, госпожа ведьма?
– Нет.
– Боишься, что узнаю, кто прячется под маской Дороти?
– У ведьм принято показывать настоящее обличие только тем, кто заслужил такое право. Вы, господин Слотер, явно к числу таких
– Не знаю, рассказывал ли Картер тебе, что дядька поделил наследство. Уильяму – мануфактуры, ему – Кросфильд. Старший брат лучше полруки брату отрежет, но не отдаст ни пенса семейного капитала, и Картер это знает. Раз ты в особняке и похожа на Дороти, как две капли вoды, то моя сестрица застала его с какой-нибудь модисткой и сбежала?
Барнс даже не представлял, как был близко к истине.
– Это был вопрос?
– изогнула я брови и со скучающим видом сняла с черного рукава платья несуществующую ниточку.
– Я хотел предложить сделку. – Он постучал пальцем по исцарапанной столешнице.
– Не знаю, сколько тебе заплатил Картер, но я заплачу в три раза больше, если ты меня прикрoешь. Или поделим выручку пополам? Мне надо всего пару дней, чтобы покопаться в закромах этого чудного места.
– Похоже, меня обманули, когда говорили, что удар кочергой по голове способен изменить человеку картину мира, – покачала я головой. — Некоторым одного раза недостаточно.
– Ты отказываешься? – у Барнса вытянулось лицо, не такого ответа он ждал
– Так уж вышло, что мы, черные ведьмы, ужасно нетерпимые. Иногда я сама не подозреваю, что именно меня выбесит в следующий момент. Я ненавижу кучу вещей, но больше всего – когда кто-то хочет навредить людям, которые мне симпатичны. – Копируя его жест, я постучала пальцами по столешнице, и по деревянной липкой поверхности в разные стороны прочертились кривоватые трещины.
– Предлагаю другую сделку. Ты исчезаешь из жизни своей сестры и ее будущего семейства, а я сделаю вид, что мы никогда не встречались.
– Ты меня не запугаешь, ведьма! На меня не действует магия! – ухмыльнулся он.
– На тебя нет, но она действует на ступеньки лестниц, черепицы, которые вдруг падают с крыш, колеса карет, неожиданно отлетающие рядом с обрывом... У меня богатое воображение, могу перечислять бесконечно.
– Я напишу в магистериум.
– Попробуй. Проверим, на кого из нас быстрее наденут кандалы, – дернула я плечом.
– Откровенно сказать, когда утром пришло послание, то решила, что ты потребуешь объяснений, кто я такая, и куда делась твоя очаровательная сестра, но, судя по всему, этот факт тебя беспокоит мало…
Некоторое время мы смотрели глаза в глаза.
– Вижу, мы не сговоримся, - уголок рта у Барнса нервно дернулся.
Неожиданно переговорщик раскрыл ладонь и с силoй сдул мне в лицо облако сверкающей пыли. Я не только не задержала дыхание, но и вдохнула блестящую горьковатую пудру полной грудью. Горло обожгло, как от нестерпимо острого перца. Пока я надрывно кашляла до темноты в глазах, пытаясь избавиться от ядовитой пыльцы,и была не в состоянии cоображать,тем более пытаться остановить афериста, он улизнул.
Когда на негнущихся ногах, держась
– Он сказал, что вы оплатите, – заслоняя своей рослой фигурой дверь, потребовал работник оплаты.
– Прокляну, – прохрипела я.
– Ладно, но заплатить придется.
Горящее горло, слезящиеся глаза и скрывшийся Барнс настроение мне испортили отмено. Со злостью я щелкнула пальцами. Бумажка в руках подавальщика разлетелась в разные стороны черным пеплом, заставив мужчину отпрянуть. Немногочисленные выпивохи, угнездившиеся в заведении в середине дня, испуганно загудели.
– Проклясть?
– ещё раз вымолвила я. Он быстренько замотал головой и уточнил:
– Сколько?
– Чегo?
– Золотых сколько заплатить, чтобы вы, госпожа ведьма, никого не сожгли?
– Ох, просто уйди с дороги, колченогий!
– буркнула я, а когда выходила из темной, как нора, таверны на оглушительно-солнечную улицу,то услышала за спиной грохот и болезненный вопль. Оглянулась через плечо. Под подавальщиком провалилась трухлявая доска,и он застрял по колено в полу.
Из-за неведомой дряни чувствовала я себя больной и отчаянно жалела, что отпустила домашнюю карету. Пришлось искать извозчика. К тому времени, как мы выехали из городка, у меня началась нешуточная лихорадка. Черные ведьмы почти не страдали человеческими болезнями (разве что расстройством живота да сумасшествием, и иногда первое доводило до второго). Только яды делали нас беспомощными, даже колдовской дар исчезал на пару суток: никаких проклятий, защитных или маскирующих амулетов, полное обнажение перед миром. Гадость, какой меня обдал Барнс,точно была отравой!
Карету трясло на ухабах, у меня к горлу подступал тошнотворный комок. Откиувшись на жесткую спинку лавки, я прикрыла глаза. В голове точно бы играл оркестр, мелькали неясные образы. Виделся обнаженный по пояс Уильям с топором и большая черная ворона, сидящая на крыше низкой, вросшей в землю избушки.
Я поняла, что задремала, когда экипаж остановился. От жара и духоты, царившей в салоне, плoтное платье прилипло к спине. На лбу выступила испарина. Перед глазами плыло. Я выглянула в окошко и обнаружила, что вокруг был густой лес. Землю заполонили папоротники и колючие кустарники. Солнце с трудом пробивалось через переплетенные густые кроны деревьев. Стояла хрупкая тишина, разве что где-то в гуще куковала плаксивая кукушка.
– Уважаемый, вы не знаете дорогу в Кросфильд? – Я встала коленями на деревянную скамью и отодвинула решетчатую заслонку. Возницы на козлах не оказалось. Даже подумалось, что он завез меня в лес и бросил, но дверь кареты вдруг резко распахнулась. Извозчик разглядывал меня сальным взглядом снизу вверх. Лицо его лоснилось от пота, по вискам текло, взмокла рубашка. Пахло от душегуба, как от дикого кабана.
– Приехали? – вздохнула я, стараясь не выдать ни жестом, ни голосом, как в действительности паршиво себя чувствовала, а потом полюбопытствовала, хотя ответ был очевиден: – Вы меня убить и снасильничать хотите по велению сердца или наняли?