Черная Жемчужина

Арнелл Марго

В своих предположениях Кэйла не ошиблась. Внутри — несколько рядов скамеек, на которых сидели молящиеся. В центре возвышался алтарь, но рядом — ни сферы света, символа Амерей, ни статуэтки, ее изображающей. Вместо них Кэйла увидела молодого мужчину с горящим взглядом и открытой улыбкой, которого плотным кольцом окружили люди — мужчины и женщины, старики и дети.

— Серьезно? Очередь? — не выдержала она, не в силах отвести взгляд от мужчины в центре храма.

Посланника Амерей.

Услышав ее слова, стоящая рядом девушка обратила к ней мокрое от слез лицо.

—

К Посланнику приезжают со всей округи. Колдуны погружают умерших в некое подобие сна, чтобы они не…

— Разлагались, — закончила за нее Ая.

— Я хочу, чтобы Посланник Амерей возродил к жизни мою сестру, — прошептала девушка и отвернулась, потеряв к ним интерес.

Кэйла чуть заметно кивнула Джеральду. В тот же миг Путеводная нить, ценой собственной жизненной силы удерживаемая им все это время, растаяла. Измученное выражение, появившись лишь на миг на привлекательном лице, тут же сменилось привычной маской хладнокровия. И все же Кэйла была рада, что больше Джеральду не придется нести на плечах это бремя.

— Что будем делать? — шепнула она. — Не можем же мы говорить с ним на глазах у горожан.

— Можно объединить силы и навести морок, — предложила Ая.

Идея и в самом деле была стоящей. Кэйла призвала силу, Ая и Джеральд — разлитую в воздухе магию. Вместе они сотворили чары, расколовшие толпу и вынудившую людей с пустыми глазами выйти из храма. Как только в нем не осталось никого, кроме их троих и ошеломленного Посланника Амерей, Кэйла запечатала дверь изнутри.

— Что вы… Кто вы такие?

— Важно, не кто мы, а кем называешь себя ты, — прохладно отозвался Джеральд. — С чего ты взял, что тебе дано право распоряжаться жизнью и смертью?

— Несущая Свет наградила меня этим даром!

Посланник вскинул голову, бирюзовые глаза полыхнули внутренним светом. Кэйла могла бы назвать его даже красивым… но то, что он сотворил с миром, перечеркивало малейшие его достоинства. Она выступила вперед, оказавшись от него на расстоянии шага.

— Ты — не дитя Амерей, и не ее Посланник, — глухо сказала она, качая головой, — а всего лишь искусный некромант, способный пробудить мертвых к жизни. Но обратной волной своих чар ты породил Скверну. Как ты мог не увидеть, что воскрешенные твоей рукой несут в себе проклятие? Что они одним своим прикосновением разрушают человеческие души, впуская в них тьму?

Посланник Амерей отступил на шаг, словно желая отгородиться от Кэйлы, от ее жалящих слов.

— Что ты мелешь, сумасшедшая? Я вдыхаю жизнь и отгоняю смерть, я несу свет в своих ладонях, как и сама Амерей! Я — ее Посланник!

— Как Посланником Амерей может называться тот, в чьих венах течет кровь демона — а, значит, и кровь самой Шантарес? — голос Аи звенел.

— Вы ненормальные, — прошипел некромант.

— Правда? И ты чувствуешь присутствие Амерей за своей спиной, когда взываешь к ней? Чувствуешь ее прикосновение? — вкрадчиво спросила Кэйла.

В сознании до сих пор были живы воспоминания о том дне, когда Амерей впервые пришла к ней, когда своим незримым присутствием позволила называться ее дочерью.

Посланник

беспомощно отвел взгляд. Кэйла воочию видела, как он тщетно подбирает нужные слова, способные переубедить их, заставить в него поверить. А значит, она была права. Амерей никогда ему не являлась. Да и как иначе, если в его крови была частица Шантарес — демоницы, Темной сестры?

Просто однажды он случайно воскресил человека и возомнил себя спасителем и правой рукой богини. Он не видел, что поднятые из мертвых распространяют вокруг себя Скверну — ведь тьма, которую она несла с собой, была частью его самого.

— Твоя умершая мать рассказала мне о темном ритуале, который провели над тобой последователи культа Шантарес. С самого твоего рождения в твоей крови течет демоническая кровь. Ты близок Шантарес, ты — ее дитя. Вот почему тьма, живущая в воскрешенных тобой, так сильна.

— Нет, нет, нет! — вскричал лже-Посланник, сжимая голову руками, словно пытаясь изгнать оттуда память о словах Аи. — Это все ложь!

— Я видела будущее, — тихо сказала Кэйла. — Этот мир будет уничтожен — Скверна разрушит его. Магии не станет, люди умрут, не в силах сопротивляться Скверне, и на обломках этого мира воздвигнут другой. Но всех, кого ты помнишь и любишь, тех, кого ты спас, их родных и близких… никого не станет.

Взгляд самонареченного Посланника Амерей метался из стороны в сторону. Принять правду оказалось для него слишком мучительно.

— Это невозможно, невозможно!

— Создай белое пламя.

— Что? — Некромант ошеломленно взглянул на Кэйлу.

— Создай очищающее белое пламя на своей ладони, — спокойно повторила она. — Всем известно, что сотворить его может лишь тот, в чьих венах течет сила, дарованная Несущей Свет.

Краем глаза Кэйла увидела одобрительный кивок Джеральда. Даже он, давший клятву Амерей, но не одаренный ею, не мог призвать белое пламя.

Лже-Посланник вскинул ладонь, лицо его окаменело, черты заострились. Кэйла кожей чувствовала разлитое в воздухе напряжение. Прошла минута, другая, но… ничего не произошло.

С лица некроманта сошли все краски. Кэйла шагнула вперед, коснулась рукой его груди и мысленным призывом зажгла ладонь. В тот миг, когда ее охватило сияние рвущейся изнутри силы, лже-Посланник закричал.

— Свет Амерей причиняет тебе боль, потому что ты — порождение тьмы, — чеканя слова, сказала Кэйла.

То, что произошло дальше, стало неожиданностью для каждого. Некромант выхватил серебряный кинжал из ее ножен и стремительно провел лезвием по своему горлу.

— Нет! — вскрикнула Кэйла, бросаясь к нему.

Но… опоздала.

Она опустошенно смотрела на бездыханное тело, под которым стремительно расползалась алая вуаль.

— Я не хотела, чтобы он умирал, — с мукой сказала Кэйла. — Он ведь и правда не знал о том, что делал. Он верил в то, что вершит справедливость, что воскрешает тех, кто не заслужил смерти. А теперь мертв он сам.

— Не кори себя. — Ая сжала ее плечо. — Пусть и не по собственной воле, но это именно он породил Скверну, от которой пострадало бесчисленное множество людей.