Черничный конфитюр

Челик Галина

–Тебе плохо, ма белль? Скорее выпей воды и тебе полегчает. Тебе нечего бояться. Ты должна знать, что ты не одна. Кое-кто хочет с тобой познакомиться.

Мадам Дешам выглянула за дверь моей комнаты и позвала:

– Момо!

В слегка приоткрытую дверь заглянула милая и немного бледная девушка в свитере и джинсах.

– Можно войти?

– Заходи же скорее, Момо. Ну что же ты такая нерасторопная. – мадам Дешам втащила Момо в мою комнату за рукав. – Вот, ма белль – это Момо.

Момо молча подошла к моей постели и положила

на подушку фотографию. Фотография была порвана на части, но склеена. Однако половина фотографии была обрезана. На снимке были изображены черноволосая красивая женщина с глазами тёмно-медового цвета. Она держала на руках трёхлетнюю малышку, а рядом с женщиной стояла я, восьмилетняя. На шеях у всех троих были повязаны шёлковые шарфы цвета моря.

Сердце моё сжалось. В глазах потемнело. Я выпила воды и снова вгляделась в фото.

– Это мама. Откуда у тебя это? Где обрезанная часть фотографии?

– Я не знаю, – ответила Момо и достала из кармана джинсов аккуратно сложенный маленький голубой шёлковый шарфик, такой же, какой был на шее у малышки на фото и точно такой же, как мой.

Мои мысли смешались. Я встала с кровати.

– Это ещё не всё, – Момо задрала свитер и оголила свой живот.

На животе Момо был уродливый шрам.

– У тебя тоже! – чувство ужаса охватило меня. Мы обнялись с Момо и разрыдались. Нас связывало не только кровное родство. Мы были сёстрами по одной страшной трагедии, с нами произошедшей.

Мадам Дешам оставила нас с Момо наедине, считая, что нам нужно о многом поговорить. Но мы не говорили. Момо забралась в мою кровать и прижалась ко мне всем телом, словно хотела спрятаться. Я гладила её волосы и успокаивала. Чувство ответственности за чью-то другую жизнь, незнакомое мне раньше, охватило меня, дало мне силы и уверенности в себе.

– Моя хорошая, с нами ничего ужасного не произойдёт. Тебе больше нечего бояться. Мы вместе, – я крепко обняла свою младшую сестру. Так мы и уснули вместе.

Меня разбудил стук в дверь и голос мадам Дешам.

– Жанна, Момо… Лежебоки. Вставайте.

Поднявшись с кровати, я привела себя в порядок и разбудила Момо.

– Умывальник за ширмой, сестричка, – я слегка подтолкнула Момо и та рассмеялась.

– Ах, значит, ты не только молчать умеешь! Момо, у тебя чудесный задорный смех. Дай мне слово, что ты больше никогда не будешь ходить надутой и хмурой.

– Я никогда не буду грустить, Жанна. Потому что у меня есть ты, – Момо улыбнулась,– Я ушла умываться.

– Иди, иди. Не задерживайся. Мадам Дешам нас заждалась, наверное.

Через пятнадцать минут мы были готовы спуститься в квартиру мадам Дешам, где нас ждали детективы Леренар и комиссар полиции Ларош.

Супруги Дешам были хозяевами старинной пятиэтажки на улице булочников. Этот дом с кафе принадлежал

предкам Николя и переходил от одного Дешам к другому по наследству. В этом доме вырос Николя. Сюда он привёл юную Кларису, которая сразу же занялась кафе.

В этом доме родились и выросли два сына Николя и Кларисы. Отсюда они уехали в Париж в Сорбонну и огромный дом опустел. Сыновья Дешам приезжали крайне редко и ненадолго.

Супруги перебрались на второй этаж над кафе и отпустили прислугу.

Мадам Дешам сдала большую комнату с балконом на третьем этаже посудомойке Мелиссе, квартиру на четвёртом этаже занял повар Шарль. Мне же досталась комната бонны под крышей дома.

Мы спустились на второй этаж и прошли в просторную гостиную.

Мужчины сидевшие на креслах галантно встали, чтобы нас поприветствовать.

– Жанна, хочу представить тебе комиссара полиции Сержа Ларош и детективов агенства "Le Renard et les fils".

Мы с Момо сели напротив гостей, Момо придвинулась ко мне так близко, словно хотела спрятаться. Мадам Дешам принесла кофе.

– Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, Жанна, чтобы с нами поговорить?– комиссар Ларош отодвинул свою кофейную чашку на край стола и положил перед мной пухлую папку.– Я хочу вам показать фотографии. Момо лучше покинуть комнату, потому что фотографии не из приятных.

– Я могу остаться?– сестра посмотрела на меня с надеждой,– Мне почти восемнадцать лет и через три месяца я стану совершеннолетней.

Я кивнула. Комиссар открыл папку и разложил передо мной фотографии с мест преступлений и с разной давностью лет. Это были фото убитых девочек трёх и восьми лет. И у каждой девочки на шее был повязан шёлковый шарф цвета морской волны.

– О, боже! Неужели они все мертвы? Кто эти малютки? Кто это чудовище?

– Жанна, детектив Леренар считает, что это чудовище,– пожилой Леренар протянул мне обрезанную фотографию, которую мне показала Момо.

– Не понимаю. Что вы хотите этим сказать? Это фото моей семьи. Это мама, это я, это малышка Момо,– странные картинки поплыли у меня перед глазами.– А тут обрезано. Тут должен быть Клаус. Где Клаус? Кто порезал это фото?

– Я думаю, что Клаус и порезал, Лиза.– детектив Леренар заглянул мне в глаза. – Неужели ты ничего не помнишь? Ты помнишь, что тебя зовут Лиза, а не Жанна?

Я покачала головой.

– Хорошо же тебя обработал, старик Краузе. Но Клауса ты вспомнила?

Я кивнула. Я решила ничему не удивляться.

–Лицо вспомнила?

–Очень смутно. Описать вряд ли смогу.

–Комиссар, психиатр Генрих Краузе, который проводил сеансы гипноза с Лизой, полгода назад умер. Уверен, что у него остались ученики. – Пьер Леренар посмотрел на меня. – Жанна, у тебя есть координаты клиники доктора Краузе?