Чернила, тайны и отец моей соседки

Кьют Аля

Олег, конечно, удивился совпадению, но ничего предпринимать не собирался. Ни тогда, ни сейчас.

И слава богу, лживо успокоила я себя. Отбиваться от отца соседки мне точно не придется.

Я засыпала, представляя, как отбиваюсь, а потом уступаю Олегу. Потом опять отбиваюсь и уступаю. Его поцелуи были мощным аргументом, чтобы перестать отбиваться.

На следующее утро я радовалась, что Олег не звонит мне. Во время лекций страдала, что он не звонит. После учебы поехала в другой корпус, чтобы взять книги

в библиотеке, и снова радовалась, но вечером страдала обратно. Алена, как издевалась – уехала к подруге. Я могла спокойно изучать литературу для курсовой, не расспрашивая соседку о ее папочке. Но вместо этого сходила с ума от мыслей об Олеге.

На следующий день я злилась. Зачем он целовал меня? Зачем намекал на продолжение, которого нет и не будет? Если бы знать способ, как перестать мечтать о его поцелуях?

Немного отрезвила Алена, которая вернулась от подруги веселая и невыспавшаяся. Она в подробностях рассказала, как они ходили в клуб и танцевали до ночи с какими-то симпатичными ребятами из МГУ. Утром она едва успела на пары – спала пару часов.

Аленка уснула рано, снова не позволяя мне расспросить об отце.

«К лучшему, все к лучшему. Не спрашивай ничего», – твердил мне здравый смысл. Но ночью я опять вспоминала губы Олега. Не только губы.

На следующий день почти получилось не думать об Олеге. Пары были сложные, но интересные. Мои два выходных закончились, и я снова забежала в общагу, чтобы оставить тетради и переодеться. Смена в кофейне ждала моего участия.

Я заняла место у кофемашины, приготовилась прожить вечер с улыбкой и до боли знакомыми манипуляциями с зернами, водой, молоком. Любимая медитация.

Однако, в середине смены я умерла и попала в ад. Или в рай. Не знаю.

Олег пришел в мою кофейню. Это точно не было совпадением.

Пройдя вдоль стойки, мой мастер остановился у кассы.

Я быстро отвернулась к раковине, схватила первую попавшуюся под руку чашку и стала натирать ее. Сил не было смотреть на него. Однако, слух у меня автоматически обострился.

– Капучино, пожалуйста, – попросил Олег Кристину, которая сегодня принимала заказы.

– Сахар? Корица? – спрашивала она, а из голоса так и лился мед.

Я крепче стиснула чашку. Как она не треснула?

– Немного корицы. Спасибо.

– Сэндвич или пирожное?

– Нет, благодарю.

– Может быть, салат? У нас фирменная заправка.

– В другой раз, – снова мягко отказался Олег. – Сегодня только кофе.

– Конечно.

Крис назвала ему сумму, и Олег расплатился.

– Я могу сесть за стойку? – спросил он.

Смерти моей хочет?

Я глянула в зал. За одним из столов сидел администратор. При нем я не могу послать клиента к черту. Олег был гостем заведения и сразу ставил меня в зависимое положение на работе.

– Да, можете, конечно, – продолжала

петь ему Кристина.

– Отлично.

Мое рабочее место было в углу. Я всегда старалась оставаться незаметной. Когда все столики были заняты, гости предпочитали сидеть за стойкой ближе к кассе. Однако Олег не посчитал это место достойным. Он взял стул и переставил его так, что он оказался напротив меня. Алена делала так же, когда приходила сюда. Ее инициатива меня не раздражала. Как и Кристину. Я посматривала на нее искоса. Коллега сузила глаза, взглянула на меня, на Олега, который усаживался напротив, вздохнула и опустила плечи.

– Капучино, Маш. Немного корицы.

– Мгум. Слышала, – отозвалась я без энтузиазма и принялась за работу.

– Подашь сама?

– Подам.

– Привет, – проговорил Олег, наконец устроившись за стойкой.

– Ты сдурел совсем? – не стала я тратить времени на церемонии. – А если Алена придет?

– И что будет?

Я вздохнула и велела себе быть тише. Шум голосов и музыка, конечно, приглушали наш разговор, но при желании Кристина могла слышать все. Правда, к ней сразу обратились новые гости. Она была занята. Меня это немного успокоило.

– Алена тусуется сегодня в центре. Я звонил ей, хотел пригласить на ужин, но был отвергнут.

– Понятно, – буркнула я, наливая молоко. – И ты решил надоедать мне.

– Как ты догадалась?

Я не стала отвечать на его издевательский вопрос, зато задала свой.

– Тебе настолько скучно жить, Олег? Нравятся острые ощущения?

– Пожалуй, нравятся. И тебе, кстати, тоже.

Я вспыхнула, прекрасно понимая, о чем он.

Молоко вспенилось в тугую пену. Я вылила ее в эспрессо, сбрызнула корицей и поставила перед Олегом на стойку.

– Я не буду с тобой разговаривать, понятно? – категорично заявила я. – Пей кофе и уходи.

– Нет, -ответил он тихо и так же безапелляционно. – Можешь не разговаривать. Я все сам расскажу.

– Я не буду слушать.

– Тебе придется.

– У меня работа, Олег.

– Вот поэтому тебе придется варить потрясающий кофе и слушать меня.

– Ты невыносимый, знаешь?

– Иногда могу быть. Но ты очень терпеливая, так что мы сойдемся.

– Не сойдемся, – продолжала я перечить.

Чувствовала себя снова тринадцатилетней, когда любое слово взрослого вызывало протест. Олег же вел себя один в один, как моя мама. Кивал, соглашался, но продолжал гнуть свою линию.

– Маша, два эспрессо и латте с ванильным, – крикнула Кристина.

– Делаю.

Олег улыбнулся и глотнул свой капучино.

– Отличный кофе, -сообщил он.

– Старалась, – бросила я мрачно в ответ.

– Для меня? Я тронут.

– Не спеши трогаться. Я всегда стараюсь. Для всех.

– Ммм, ну ладно. Так на чем мы остановились?