Чернобыль. Большая ложь

Ярошинская Алла Александровна

Таким же спецпенсионером был и первый секретарь ЦК компартии Украины В. В. Щербицкий (ныне покойный, застрелился в день своего рождения из-за того, что никто из его бывших товарищей по партии так и не пришел его поздравить, никому оказался не нужен без приставки «первый секретарь ЦК компартии Украины»). Таким же спецпенсионером является и бывшая председатель Президиума Верховного Совета УССР В. С. Шевченко. А бывший в то время первый секретарь ЦК Компартии Украины В. А. Ивашко был переведен в Москву по предложению тогдашнего Генерального секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева и стал его первым заместителем. (В 1995 году Чернобыль настиг

Ивашко – он умер от рака щитовидной железы.)

Пошли на повышение и бывшие руководители областного уровня. Заместитель председателя Житомирского облисполкома Г. А. Готовчиц возглавлял в украинском правительстве Министерство по Чернобылю. (Умер несколько лет назад.) Бывший заведующий отделом здравоохранения облисполкома Ю. П. Спиженко стал министром здравоохранения в Украине, позже пробился в депутаты, и – невозможно поверить! – даже некоторое время был председателем Всеукраинской чернобыльской партии «За благосостояние и социальную защиту»! (Тоже отошел в мир иной в 2010 году.)

Не дали пропасть и бывшему министру здравоохранения УССР А. Е. Романенко, который упорно молчал в первые дни после аварии, потом врал, и из-за преступной бездеятельности которого сегодня десятки тысяч людей в пораженных зонах в Украине имеют большие проблемы. Его посадили в кресло директора Центра радиационной медицины, затем – генерального директора Научного центра радиационной медицины АМН Украины. А вдобавок – сделали еще и председателем комиссии «Медицинские последствия аварии на ЧАЭС». (В народе это называется «пустить козла в огород».)

Принимая участие в Киеве в телепередаче, посвященной 18-летию аварии в Чернобыле, я с удивлением обнаружила, что журналисты передачи «Двойное доказательство» киевского частного канала «1 + 1» записали с ним сюжет, в котором Анатолий Ефимович выступает уже не в роли цензора, признанного Генпрокуратурой Украины виновным в сокрытии правды, что повлекло тяжкие последствия для здоровья людей, а совсем наоборот – главного эксперта. И он уже уверенно и раскованно рассказывает нам, что произошло и что и как надо было делать! (К слову, передача эта так и не была показана зрителям. Как пояснял редактор Вахтанг Кипиани – по технической причине. Но я уверена, что это совсем не так. Причина заключалась в моей тотальной критике на записи той передачи как самих неподготовленных журналистов-ведущих, которые просто ничего толком не знали о Чернобыле, так и украинских властей, которые за годы независимости почти ничего не сделали для его жертв. И вот после записи программы, оказалось, чисто «случайно» поверх нее эта же команда записала другую передачу.) Мне стыдно за такую журналистику.

Все антигерои Чернобыля вначале упорно заверяли общество и мир, что «здоровью детей ничего не угрожает», затем плакались, «что у них не было информации», они «не знали», «не ведали» и т. д. Сейчас же они полагают, судя по вальяжным рассуждениям бывшего министра Романенко в несостоявшейся передаче, что многое из их чернобыльских «подвигов» забыто и уже настало время снова рядиться в белые одежды. Не забыто!

Когда один из народных депутатов спросил у Израэля о первомайской демонстрации в Киеве после взрыва, Юрий Антониевич твердо ответил: «Я еще раз повторяю: ни я лично, ни один представитель Госкомгидромета не участвовали в обсуждении этого вопроса и не знали о том, будет демонстрация или нет».

Еще через три месяца, 20 июля 1990 года, Ю. А. Израэль в Комитете

по экологии в беседе с депутатами и экспертами продолжил рассекречивать, уже вплоть до подробностей едва ли не по каждому радиоактивному облаку, которое вылетало в атмосферу, куда и когда оно направилось, кому об этом сообщалось, какие представлялись документы.

Ю. А. Израэль: «Вот на этой карте показано основное… Да, если так четко говорить, то вот это верная карта, все верные карты, вернее, схемы, которые мы направили в ЦК и Совет министров…Съемки проводились каждый день. Через три-четыре дня у нас уже было восемь самолетов и вертолетов, которые измеряли и общее гамма-излучение – мощность дозы и спектр гамма-излучения. Но самое главное, что мы наконец на земле уже могли построить линии. Вот это уникальная карта, которая сделана уже на поверхности земли, в отсутствии атмосферного загрязнения… Дальше я хочу показать одну из карт, которые передавались в правительственную комиссию. Случайно у меня осталась одна карта, потому что Силаев, который после Щербины возглавил правительственную комиссию… – это рука Силаева – памятная карта. <…>

Я тут демонстрировал самые первые карты. Вначале я демонстрировал те схемы, которые были предоставлены руководству 27 числа. Здесь было еще трудно отделить эффекты от струи мощной и того, что формировалось на поверхности земли. Мы работали авиационными средствами. Вот, пожалуйста, это уже первый след. Это сохранившийся черновик от первого мая, который в себя включает данные целого ряда самолетов и вертолетов. Демонстрировал я также карту, которая каждый день (курсив мой. – А.Я. ) передавалась в правительственную комиссию.

…Самая интересная вот эта карта.

…Вот эта карта очень важная, и она действительно сыграла свою серьезную роль. Она была изготовлена в первых числах мая. Ею стали пользоваться начиная с 4 мая, когда отселяли тридцатикилометровую зону, и карта уточнялась, примерно до десятого мая. На конец периода мы ее выдали.

…Вот здесь карты, даты, числа. Это отчет за ноябрь.

…У нас есть два больших „дела“, в которых ежедневные наши доклады. Мы ежедневно писали доклады, куда – я сейчас скажу.

…а участвовали в работе Министерство обороны, Министерство здравоохранения, Академия наук СССР, Академия наук Белоруссии, Академия наук Украины, Агропром, Министерство среднего машиностроения.

…военные докладывали по своей линии, и в том числе в Политбюро. Химические войска по самой ближней зоне непрерывно докладывали.

…поскольку я был в Чернобыле и в Киеве, я из Киева регулярно давал телеграммы на имя Рыжкова (через день) и на имя секретаря ЦК КПСС Долгих, но реже, а чаще – Рыжкову».

В конце концов Израэль перешел на оперативную группу Политбюро и – поименно – на правительственную комиссию.

Ю. А. Израэль: «Докладывали оперативной группе политбюро. Но это докладывали мы в конце июля. Три записки было. От каждого Совета министров, я подчеркиваю. Совет министров работал сам по своей линии с облисполкомами Украины, Белоруссии и России. Группу политбюро возглавлял Рыжков, которая звучала как оперативная группа… Заседала эта комиссия исключительно оперативно и часто. В течение мая она заседала, ну, я не знаю точно, по крайней мере, через день. Потом несколько реже.