Черное-белые дни

Егер Ольга Александровна

– Я сказал: "Мне все равно!" - ответил на его выпад сын.

– Вон из моего дома! Я не хочу тебя видеть! И девку свою забери!
– для Эрика это оказалось последней каплей в чаше терпения. Он вылетел из кабинета, пронесся по коридору, не заметив Джулию, оделся и хлопнул входной дверью.

– Вы семейный тиран!
– с порога заявила ворвавшаяся в пространство хозяина дома гостья.
– Вы не можете требовать от него чего-то. Он уже сделал свой выбор и преуспел на этом пути! Разве вы не замечаете, что он больше не нуждается в вас? Хотя нет... Нуждается,

но иначе. Как сын в моральной поддержке отца, поэтому и стремится быть лучше. А вы не хотите понять. Так?

Возмутительное поведение наглой девицы вызвало только ярость, но пока мистер Таунсенд не успел проронить и слова, Джулия продолжила свою речь.

– Он хочет, чтобы вы гордились им и делает только то, что умеет лучше всего! Его обожают миллионы, а вы все еще не признали его. Ему так необходима ваша поддержка. Разве не хотите видеть своего сына счастливым? Разве не это счастье отца - видеть своих детей радостными, успешными? Разве он был бы доволен, если бы занимался навязанным ему делом? Сомневаюсь. Я видела его в работе. Поверьте, он весь светится, когда играет! К тому же, таких, как он, практически не осталось. Он действительно очень одаренный. Пусть он уже взрослый, но все равно как мальчишка зависит от вас и вашего мнения. Что вам стоит принять его? Не гей, не наркоман, не игрок... Он ни разу не попрал вашу честь. Ему так не хватает вас! Я знаю, потому что мне так же не хватает поддержки моего отца. Но вы ведь есть! Просто уперто не желаете признавать путь собственного ребенка! Так нельзя! Не стоит мучить себя и его тоже!

– Что ты можешь знать?
– взбесился Таунсенд.

– Многое. Вы можете и не слушать меня. Но примите, как должное, ваш сын - талантлив.
– Она посмотрела на хмурое серое лицо мужчины и отступила.
– Наверное, вам никогда не понять, что значит получать удовольствие от любимого дела, от музыки... Простите.

Выговорившись, она вышла в коридор, схватила пальто, уже собралась выходить и искать парня, когда ее остановила Эмма, дав хороший совет.

– Ты найдешь его за поворотом, около парка! Не простудись!
– улыбнулась девушке она.

Джули поблагодарила ее и выбежала на улицу, не обращая внимания, что не успела застегнуть сапоги и толком одеться. Она бежала, стараясь не упасть, оглядывалась по сторонам. Но Эрика нигде не было. Найти его удалось действительно в парке, где они уже однажды гуляли с Альфредом. Парень стоял около лавочки, рядом с прудом и смотрел куда-то вдаль. В его руке дымилась сигарета. Джули выхватила пагубный предмет и бросила в корзину.

– Не смей курить!
– приказ в сочетании с испугом в глазах не вызвал в парне желания возмутиться или накричать. Он удивленно осмотрел стоящую перед ним девушку в расстегнутом пальто, легкой майке, домашних спортивных штанах и незастегнутых ботинках. Подавился смешком, сообразив, что в таком виде она мчалась по улице за ним следом. А потом - обнял, прижимая к себе, пытаясь согреть.

– Тебе стоило теплее одеться!
– заметил он.

– Если бы я тратила на это время, то не нашла бы тебя!

–

А зачем ты за мной побежала?

– Разве я бежала?
– попыталась соврать она, но под пристальным ироничным взглядом отказалась от этой затеи.
– Эрик, не важно, что он думает! Есть еще столько людей, которые тебя любят!

– И ты одна из них?
– грустно уточнил он.

– Не совсем, - прозвучал неожиданный ответ.
– Я скорее отношусь к тем, кто видит тебя таким, какой ты есть, но при этом терпит все твои выходки! Хотя, знаешь, я даже не представляю, что делала бы, если бы тебя не было, если бы ты занимался юриспруденцией и не был музыкантом! Наверное, Генри не принял бы меня, и я не стала бы тем, кто я сейчас. Может, и не было бы меня вообще.

Эрик чуть не прикусил губу, снова вспомнив, как вернулся домой и увидел ее в руках маньяка. А она продолжала говорить, не замечая его задумчивости.

– Может быть, не была бы такой уверенной. Потому что ты даешь мне больше, чем думаешь. Поэтому не расстраивайся по пустякам! Я не могу смотреть, как ты грустишь!

Он слушал ее, и сердце билось сильнее, все громче.

– Джулс, - вздохнул Эрик, прижавшись щекой к ее макушке.
– Откуда ты только такая взялась?

– Будто ты не знаешь!
– рассмеялась она.

Домой они возвращались вместе, не выпуская друг друга из объятий. А уже у самого порога остановились. Джулия как-то коварно окинула взором парня, снег, после чего выдала: "Хочешь, покажу одну зимнюю украинскую традицию?". Наивный музыкант ответил, не подумав: "Да" - и спустя три секунды его валяли в снегу, приговаривая: "Лепись баба, лепись дед..."

– Ты из меня снеговика сделать пытаешься?
– возмутился Блайд, ухватив девчонку за ногу и дернув на себя, так что та очень неудачно рухнула в сугроб и попыталась отползти подальше. Но Эрик держал ее крепко... пока сапог с ее ноги не остался в его руке.

– Нет!
– вскочив и прыгая вокруг Блайда, ответила она.
– Есть, знаешь, схожая забава в русской культуре. Но она проводится круглогодично, называется "валяние дурака"...

После сего девушка попыталась сбежать. Не учла одного: далеко ли можно допрыгать только в одном сапоге? Блайд поймал ее тут же и опрокинул в снег.

Дурачившиеся парень и девушка не знали, что за ними следят. У окна столпились Эмма, Анна, их мать и даже Альфред. Но тот особо долго не собирался любоваться играми других и рванул к двери, быстро обуваясь.

– Куда!
– ухватила за шиворот вознамерившегося выскочить на улицу малого Анна.

Женщины семейства Таунсендов прилипли к окну, утоляя свое любопытство. При этом младшая сестра вкратце пересказывала подслушанное поздним вечером. Мама охала и ахала, а Эмма с жалостью и нежностью глядела на веселящуюся украинку, которой за шиворот запихивают снег.

– Я хочу с ними!
– провыл мальчишка, которого быстро раздели и отбуксировали к кухне.

– Он выглядит таким беззаботным!
– констатировала старшая, Эмма.