Черное солнце
Шрифт:
Он прав. Почти.
«Но у меня есть эта сила», — решительно говорю я ему. «С твоей помощью я смогу это сделать».
«Ленор…»
Он сглатывает, пока Яник болтает о чем-то своем, пытаясь донести до него всю эту историю с «отцовскими проблемами».
Я пристально смотрю на него, пытаясь заставить слушать.
«Сделай это, Солон. Подожги меня».
Он украдкой бросает на
«Не получится».
«Я сделаю так, что получится» — говорю я, и что-то глубоко внутри кивает головой, как будто мое тело внезапно разделила какая-то другая незнакомая сила. Не думаю, что эти силы причинят мне вред, но они здесь. «Я могу сделать так, чтобы получилось, я возьму твой огонь, он будет меня подпитывать, просто зажги меня».
Он с трудом сглатывает, сжав губы в тонкую белую линию.
«А если ты не выживешь?»
«Я выживу».
Еще одно печальное покачивание головой.
«Я не могу потерять тебя, лунный свет».
«Потеряешь, если не сделаешь этого. Давай же. Я готова».
Он отводит взгляд, пытаясь смириться с тем, о чем я прошу. Тишина заполняет пространство между нами, даже несмотря на то, что Яник все еще говорит.
«Сделай это, Солон. Ради меня. Ради нас. Пожалуйста. Это все, что мы можем».
Боль отражается на его лице, невозмутимый фасад рушится.
«Ты моя на веки вечные, Ленор. Я никогда этого не забуду».
По страданию в его голубых глазах я понимаю, что поставлено на карту. Несмотря на то, что чувствую внутри, несмотря на то, что я пережила в детстве, есть шанс, что я не выживу. Я правда прошу его поджечь меня, как бензин. Я могу сгореть заживо.
Я могу умереть.
О, черт.
Солон меняет позу, и мой взгляд опускается на его пальцы, удерживаемые в положении щелчка.
«Подожди», — кричу я, все эмоции резко захлестывают при мысли о моей смерти. «Я люблю тебя».
Его челюсть сжимается, губы кривятся в улыбке.
«Я знаю».
О боже, он только что Захансолил29 меня.
— Давай! — громко кричу я, не оставляя ему выбора.
Яник вытягивается по стойке смирно, поворачивается и смотрит на меня широко раскрытыми глазами, затем быстро направляется в мою сторону.
Голос Солона звучит у меня в голове:
«Представь себе огонь».
Затем сводит пальцы вместе.
ЩЕЛЧОК.
Я
Что-то внутри меня бурлит с огромной силой, и глубокий, незнакомый голос в голове спрашивает: «Ты уверена, дитя?»
Я думаю о словах Солона, о том, что пламени свечи нужно легкого дуновение, чтобы оно горело ярко, и отвечаю на зов.
«Да, уверена».
Затем колодец внутри меня воспламеняется, улавливая искру Солона, и резко мое тело охватывается пламенем.
Я вся горю.
Я — огонь.
Который разгорается сильнее.
С рычанием я протягиваю руку и бросаюсь на Яника, веревки уже распадаются, сгорают вместе со стулом. Я хватаю мужика, вонзаю зубы в его старую плоть, разрываю горло, выплевываю кожу и кровь, и этого достаточно, чтобы пламя перекинулось на него.
Яник кричит, и тогда я толкаю его вниз, удерживая за горло. Растущий огонь окружает меня с головы до ног, распространяется на него. Яник горит так же сильно, как и я.
Но разница в том, что огонь убивает его.
А меня нет.
Это дает мне больше власти, чем я когда-либо могла себе представить. Темный колодец внутри меня разгорается, застилая дымом убывающую луну.
Я встаю на ноги, пинком отбрасываю горящее, кричащее тело Яника в сторону и поворачиваю голову к Солону, Вульфу и Эзре, которых держит Темный орден.
Все три вампира смотрят на меня с неподдельным страхом в глазах, даже Солон, хотя ему удается сочетать это с благоговением и отвисшей челюстью. Кажется, я представляю собой потрясающее зрелище — ходячий огненный шар.
Существа издают пронзительный крик, шипят и ревут, словно сумасшедшие животные, и я знаю, что это всего лишь намек на истинное безумие, скрытое под их капюшонами. Кто знает, что они будут делать без своего хозяина.
Но знаю, что сделаю я.
Несколько из них бегут ко мне на четвереньках, красные вуали колышутся на бегу, обнажая вспышки зубов, выпуская когти, оставляя следы на старых деревянных половицах.
Теперь я знаю, на что способна, уверенность просачивается сквозь меня.
Мне даже не нужно щелкать пальцами.
Я просто указываю на них.
«Один», — думаю я.
И существо сгорает в огне с мучительным криком.
«Два».
Я указываю на другого, всего в нескольких шагах от меня, и оно тоже вспыхивает пламенем, падает на пол, беспомощно извиваясь.
«Три».
Указываю пальцем на третьего, наблюдая, как его плащ взрывается огнем, а крики наполняют сарай.