Черному коту повезет
Шрифт:
— Конечно-конечно! — примирительно замахал руками Клещев, — делайте, что хотите ваше сиятельство. Но какими судьбами к Льву Николаевичу на чай?
— Я только что ясно дал понять. Не. Твоего. Ума. Дело.
— Понял. Не стоит так злиться, — гадкая улыбка и не думала сходить с его лица, — у меня к вам просьба, прежде чем вы пойдете к князю. Если что, я в долгу не останусь.
— Я слушаю.
Под ногами заскрежетали осколки чашки, девушка отползала в сторону оставляя кроваво-чайные разводы на полу.
— Вам не попадался некий Тимофей
Сердце графа на мгновение пропустило удар.
— Зачем тебе это отребье? — Тасманов старался сохранять хладнокровие, однако…
«Скоро о твоём провале будут писать в газетах. И как ты после этого матери в глаза посмотришь? Да уж… Ты сплошное разочарование, Виктор.» — надменный голос отца сверлил мозг, заставляя глаза наливаться алым блеском магической силы.
— Он украл транспоратор… — хмыкнул Клещев, — Лев Николаевич крайне недоволен. И я подумал, раз ваш отец работал с Чернокотовым старшим. То вы знаете, где его можно найти?
Если бы он знал, то уже бы повесил эту дворнягу на ближайшем заборе. Так значит у него с Клещевым общий враг. Что ж…
— Видел на борту Авроры, — и, к сожалению, не сломал каждую кость в его теле, — неумело прикидывался неким Рафаэлем Кусто. А затем исчез вместе с локомотивом.
И символом Люм.
— Вот как… — Афанасий Клещев поскреб щетину длинными ногтями, — должно быть, использовал транспоратор! Черт побери, и где теперь искать этого червяка… как знал, что от живых Чернокотовых больше проблем, нежели пользы.
— Согласен. А теперь мне пора идти. Князь ждёт.
— Конечно, ещё увидимся, граф!
Скорее всего на похоронах Тасманова.
Глубоко втянув воздух, он толкнул белоснежные двери и вошёл внутрь, прямиком в логово льва. Льва, для которого у него не было добычи.
— Вы опоздали, Виктор, — спокойным тоном поприветствовал князь Мышкин, его лицо скрывалось в тени слабо освещённого зашторенного кабинета, — я ждал вашего визита ещё вчера.
До чего жуткая аура окружала этого человека. Он просто сидел в кресле и флегматично смотрел на Тасманова, сцепив руки в замок на столе. Никакой агрессии, никакой ненависти. Никакой очевидной опасности… но Виктор был абсолютно уверен, что Мышкину хватит секунды, дабы покрасить белый мрамор стен в цвет его крови.
— Лев Николаевич, — Виктор опустил голову, не столь из-за этикета, сколь из-за страха, — приношу искренние извинения, вы должно быть слышали, что случилось на рейсе Санкт-Петербург — Москва.
— Жаль Аврору, — покачал головой князь, — был ценный актив. Но перейдем к сути дела, Виктор. Ты доставил из Жеводана то, о чем я тебя просил?
«О, давай, скажи ему! Все как есть на духу! Можешь ещё плюнуть в рожу и обозвать его мать шлюхой! Отрывайся по полной, братик, ты всё равно умрёшь. Но главное, что твой особняк перейдет мне по наследству. Ты его все равно не достоин» — подначивала сестра… нет, это все дурные мысли в голове. Это их вина, что
— Они нашли нас на Авроре. Люмпены её уничтожили.
— Хочешь сказать, эти лягушатники тебя ограбили?! — Мышкин вздернул подбородок, повысив голос.
Тасманов сглотнул колючий ком.
— Нет, им не удалось забрать Люм, я в этом уверен.
— Тогда к чему мне эта информация? — Мышкин терял терпение, — Люм у тебя или нет?
Виктор вытащил из внутреннего кармана пиджака конверт с надломленной печатью, и подошёл к столу князя. Каждый шаг казался дорогой к эшафоту. Каждый шаг отдавался эхом громче, чем буря за окном.
Мышкин перевернул конверт и на его стол упала игральная фишка, номиналом в сто рублей.
— Это шутка? Тасманов, если тебе это кажется смешным, то ты очень, очень рисковый парнишка.
— Нет, ваше высочество. Я полагаю это дело рук Чернокотова, больше никто, кроме него и одного Люмпена, к конверту не прикасался.
— Чернокотов? Опять? Афанасий только что жаловался… — поднял бровь князь, — Разве я не сгноил весь их род двенадцать лет назад?
— Вы оставили в живых наследника, ваше высочество. В назидание остальным кланам.
— А-а-а, точно… пришлось утопить многих котят в тот год. Это ведь была идея твоего отца?
— Да, они с Николаем Васильевичем Чернокотовым не сошлись в методах ведения дел.
Правильнее будет сказать, что Чернокотов просто решил выйти из игры. Изначально поставлял бродяг с улиц, сирот, в потайные лаборатории Тасмановых. Нужно ведь испытывать новые препараты на людях. А гуманизм и законы это не научно и вредно для прогресса. Но когда он узнал, что тестируют не лекарства от простуды и гриппа, а биологическое оружие… он решил открыть правду общественности. За что в скором и поплатился, утратив влияние, имущество, семью и собственную жизнь.
— Найди этого Чернокотова, любой ценой. Слышишь? Иначе наш план пойдет коту под хвост… — вздохнул Мышкин и тихо добавил, — операция «Доппельгангер» это наш шанс изменить империю к лучшему.
— Да, ваше высочество.
— Тогда свободен. Отчёт мне каждые два дня. День пропуска будет стоить тебе одного пальца.
И это были не пустые слова.
Виктор покинул кабинет и когда двери за ним захлопнулись, он тяжело выдохнул. Рубашка липла к вспотевшей спине. Его переполнял гнев на себя. На Люмпенов. На Мышкина. На Чернокотова. Да, этому ублюдку он вырвет сердце собственными руками.
А пока стоит сосредоточиться на его поисках. Наверняка, с транспоратором, он уже вернулся в Российскую Империю и заныкался в какой-то дыре. И где его искать — это загадка. Он же не настолько тупой, чтобы скрываться в родовом имении.
Что ж, стоит подключить к поискам того, кто настоящий профи в области разведки.
Тасманов подошёл к телефону на стойке регистрации. Секретарши всё равно не было. Он набрал номер, который знал наизусть.
Гудок, на том конце трубки ответили практически мгновенно.