Черные береты
Шрифт:
Однако спокойно дождаться своего глотка не удалось. Начальник разведки иракской армии не зря выделил именно этих проводников из отряда «Копья аллаха»: еще никто из советских не услышал ничего и не увидел в поднимающемся от пустыни мареве, а проводник, который отыскал воду, вскрикнул, указал вперед и мгновенно раскатал свою песчаную палатку. Нырнул под нее и замер, превратившись в один из барханов. Пяти метров не хватит, чтобы отличить такую маскировку от самого песка, тем более из дребезжащего вертолета, если проводник в самом деле, его усмотрел.
А вообще-то вертолет – это хорошо. Это надежда для группы, что они идут в верном направлении. Вертолеты могут барражировать как раз
– Эх, будь моя воля, я бы здесь такое устроил, – мечтал Пашка-афганец, наблюдая за очередной колонной наливников, везущих горючее к линии фронта – безмятежных, неряшливо, не по-военному растянувшихся и не охраняемых.
– Что? – равнодушно поинтересовался «Белый медведь».
Уж кто кто, а спецназ мог бравировать тем, что никогда не лез в политику: «Гусары газет не читают». Их дело – добыть, достать, купить, украсть осколок снаряда или пробитую мишень на полигоне, а если сильно повезет – какой-нибудь прибор, образец металла, щепотку нагара. Одним словом, технику и технологию. Обыкновенная военная разведка, существующая в каждой уважающей себя стране. Естественно, что для этого надо лезть в те точки на тех континентах, где американцы, англичане, немцы – да мало ли государств в НАТО, числящихся вероятными противниками, испытывают свое оружие. Будем знать, из чего и чем стреляют – найдем, чем защищаться. На каждый яд ведь есть свое противоядие, и единственная загвоздка – добыть сам яд.
А для этого как раз и существует спецназ. Добытчики. И сидят парни в Москве на Полежаевке – только офицеры, капитаны в положении рядовых. Сидят, уже разбитые по группам и направлениям. Ждут своего часа. Момента, когда и где высунется жало с ядом. И когда в августе 1990 года Соединенные Штаты погрозили Саддаму Хусейну за его вторжение в Кувейт, «ближневосточное» направление напряглось. «Золотые подворотнички» 1 утверждали однозначно: Саддам не побоится угроз Америки, Америка же не простит такого равнодушного к себе отношения – война неизбежна. И в первую очередь потому, что выгодна Соединенным Штатам. А если смотреть глубже и попытаться найти все подводные ручейки конфликта, то можно смело утверждать: это война провоцируется. Она желанна для США. Десять лет до этого Ирак воевал с Ираном, защищая, в общем-то, интересы всех государств в Заливе. Но вместо «спасибо» Саудовская Аравия и Кувейт резко увеличивают добычу нефти, цена на которую, естественно, стремительно падает.
1
Офицеры-аналитики, собирающие всю информацию по регионам и готовящие доклады для руководства страны.
Это был неожиданный ход и удар по вымотанному войной Ираку: именно за счет продажи нефти он рассчитывал поправить свои экономические дела. И Саддам пригрозил Кувейту, который до 1961 года вообще был иракской территорией и который никогда не признавался Багдадом как суверенное
К этому времени в Ираке, терпящем многомиллиардные убытки, стали исчезать продукты питания, промышленные товары. Саддам опять пригрозил Кувейту – не Саудовской Аравии, а «своему» Кувейту, одновременно наблюдая за реакцией в мире, и в первую очередь США. И Америка сделала тайный ход – она дала понять, что эти споры вокруг нефти – чисто внутриарабское дело, США не намерены вмешиваться в эти проблемы.
Купили Саддама, заставили поверить в это. И посадил Саддам свою армию на автобусы, и именно на автобусах въехали иракцы на свою бывшую территорию. Тут-то США и захлопнули мышеловку: уже на следующий день в ООН их представитель потребовал немедленного наказания агрессора.
К этому времени Советский Союз потерял уже всех союзников в Восточной Европе, и, словно испытывая зуд угодить Западу еще больше, удивляя искушенных политиков недальновидностью, демонстративно рвал отношения с Кубой, африканскими странами, Северной Кореей. В друзьях оставались только некоторые арабские страны, а среди них самый преданный и сильный Ирак. Многие годы, а точнее двадцать лет, иракская армия закупала советскую военную технику, советские майоры и подполковники помогали армии Саддама становиться одной из самых грозных, заставляющих уважать себя сил в третьем мире.
Однако мост между Ираком и СССР, выстроенный и тщательно отделанный в интересах обеих стран, рухнул в одночасье, когда министр иностранных дел Шеварднадзе проголосовал в ООН за американское предложение – ведение боевых действий против Ирака. Это был самый сильный и неожиданный удар по арабам. Уж если не поддержки, то хотя бы нейтралитета ждало руководство Ирака от своих друзей. Китай, с которым Саддама ничего не связывало, не стал поддерживать инициативу наказать агрессора обязательно с помощью оружия и по-восточному мудро воздержался. Советский же политик, забыв, а если, видимо, точнее, так и не усвоив главное свойство политика – искать компромиссы в интересах собственной страны, торопливо, боясь отстать, поднял вверх руку – война!
И тронулась военная армада из тридцати стран на оставшегося в одиночестве Саддама. Операция под кодовым названием «Щит пустыни» разворачивалась с благословения ООН в «Бурю в пустыне» – впервые мировое сообщество не смогло или не захотело искать мирного решения проблемы.
Войны всегда на совести политиков, не сумевших переломить ход истории в свою пользу. Поэтому войны всегда преступны. И не могут люди, развязывающие ее – под любым предлогом, быть прощенными. В момент голосования в ООН все, поднявшие руки, стали на одну ступень с Саддамом Хусейном. В войнах ищите политику, а в политике – интересы. А мертвые проклянут всех…
Из Багдада «делали ноги» бизнесмены и политики всех мастей. И только советские нефтяники и военные специалисты давали подписку: мы остаемся. Добровольно. Мы не можем все бросить и предать.
Народ всегда был умнее и благороднее своих политиков.
И ежедневно, уже в условиях жесточайшей мировой блокады, занимали свои места у нефтяных установок русские мужики, прекрасно понимая, что первый удар будет нанесен именно по нефтеносным – золотоносным для Ирака, артериям. Оставались рядом с зенитными расчетами советские офицеры, бросающие пусть и во многом неправого, но друга, против оскалившегося ракетами, кораблями, самолетами-невидимками, 700-тысячной армадой сухопутных войск и польским женским госпиталем противника.