Чёрные глаза
Шрифт:
– Значит, Джастин твоя сестра?!
– поразилась Ханна.
– Да, представь себе, я совсем не тот, за кого ты меня приняла, и поэтому, - тут он погладил ее волосы, собранные на затылке в конский хвостик, надеюсь, что ты попросишь у меня прощения.
– И не подумаю! Ты виноват передо мной не меньше, чем я перед тобой. Если б ты не делал тайны из своих поступков и намерений, все было бы гораздо проще. Ты обращаешься с людьми, словно они пешки на шахматной доске или действующие лица одного из твоих романов. Теперь ты являешься ко мне со свидетельством о рождении
– Она попыталась встать, но он крепко держал ее.
– Жду от тебя доказательства, что ты не бессердечная, злая бабенка. Можешь ты мне доказать это?
– И, уложив Ханну на постель, Мэтью прилег возле нее.
Ханна хотела его оттолкнуть, но вместо этого ее руки обняли Мэтью за плечи.
– Я совсем не хочу с тобой сражаться, - тихо сказал Мэтью.
– Догадываюсь, чего ты хочешь.
– Она старалась сохранить воинственный дух, но почему-то гнев ее улетучился, как мыльные пузыри.
– Спасибо тебе за то, что ты не стала говорить мне о неравном положении моих родителей, - произнес он, целуя ее шею.
– Не все то золото, что блестит. После встречи с Александрой Уиндэм я думаю, что семейство Полк мне больше понравится.
– Могу себе представить, что ты пережил за последние полгода: горе по поводу гибели людей, которые тебя вырастили, поиски кровных родителей... Сущий ад!
– сочувственно заметила Ханна, понимая, что устоять перед Мэтью она все равно не сможет.
– Но временами мне открывалось ясное небо, - прошептал он, целуя ее. Первый раз это произошло прошлой ночью, а второй раз - теперь.
Закрыв глаза, Ханна ответила:
– Прошлая ночь оказалась не тем, чего мы оба ожидали...
– Милая, это было для меня самым необычным из всего, что мне довелось пережить. У меня были женщины, но никогда ни с кем я не испытал того, что с тобой.
– Однако ты был удивлен, что я девственница.
– Что правда, то правда, - согласился Мэтью.
– Но я горжусь тем, что стал твоим первым возлюбленным. Я был потрясен при мысли, что такая красавица никого не удостоила своей любовью, кроме меня. И к тому же боялся, что сделал тебе больно и ты разочаруешься во мне... Я хотел все это сказать, но ты так быстро ушла, что я просто не успел. Прости меня!
Дотронувшись до той щеки, по которой она нанесла свой "сокрушительный удар", Ханна ответила:
– Ты тоже прости меня. Я никогда никого не била, разве только Бэя, когда мы с ним дрались еще в детстве. Но он отвечал мне тем же - мы с ним всегда были врагами.
– Ты все делаешь со страстью: торгуешь в лавке, танцуешь, ненавидишь и.., любишь.
Ханна покраснела, чувствуя, как его черные глаза проникают ей в душу. Захотелось спрятаться от этого взгляда, читающего все ее мысли и желания.
– Когда я сказала, что люблю тебя, я не имела этого в виду. Я просто подумала, что в таких случаях следует говорить о любви, - солгала она, не глядя ему в глаза.
– Как я могу любить тебя, Мэтью, когда я совсем тебя не знаю.
– Можешь не вдаваться в подробности, я и так понял, - сухо ответил Мэтью.
– Я очень
– Ханна, заткнись!
– Но мне хочется говорить!
– А мне не хочется тебя слушать.
– И с этими словами он зажал ей рот поцелуем.
Глава 9
Обвив его шею руками, Ханна отвечала на его поцелуи, прижимаясь к нему всем телом.
– Я не только должен просить у тебя прощения, любимая, - шептал он.
– Я должен доставить тебе радость, которую ты ждала от меня прошлой ночью.
Она глядела в его затуманенные желанием глаза и трепетала, а в ответ на его поцелуи сама целовала его с такой же страстью. Раздевая ее, Мэтью нежно касался ее обнаженного тела, его губы припадали к ее затвердевшим соскам.
– Тебе будет хорошо со мной, я обещаю.
– Казалось, его руки знали все ее тайные желания, о которых она могла только догадываться.
Он целовал ее волосы, лоб, щеки, пока она не открыла глаза, и лицо ее вспыхнуло под его внимательным взглядом. Ей хотелось что-нибудь сказать, но она не находила слов. Мэтью поцеловал ее еще раз, а затем поднялся и начал раздеваться. Ханна тоже поднялась и села на кровати.
– Мэтью!
– Что, милая?
Несколько мгновений назад она изнывала от желания, а теперь вдруг успокоилась.
– Нет, Мэтью, не надо.., нельзя.
Он глядел на нее блестящими глазами.
– Ты о чем?
– Мои родители и Бэй могут вернуться, да и бабушка рядом.
– Да, ты права. Нам нельзя оставаться здесь, - проговорил он, снова натягивая рубашку.
– Пойдем немного прокатимся. Моя машина рядом.
– Твоя машина, - повторила Ханна. Она представила себе надувной матрас на заднем сиденье, мягкие подушки... И волна желаний вновь накатила на нее. Если она сейчас пойдет с ним, то снова испытает прикосновения его мягких губ и нежных рук...
Как ни трудно ей было сказать "нет", она все-таки против своей воли проговорила:
– Нет, Мэтью, я не могу. Схватив ее руку, он произнес срывающимся голосом:
– Я понимаю, прошлой ночью все было не так, как тебе хотелось, и ты боишься, что и сейчас будет так же. Но, уверяю тебя, теперь уже будет совсем по-другому...
– Мэтью, пойми, прошлой ночью между нами была только страсть, только влечение, но ведь это еще не любовь.
Значит, прошлой ночью ее слова о любви ничего не значили? И теперь, когда он полон нежных чувств и желаний, она отказывается от близости с ним? Что это, месть?
– Ты хочешь мне отомстить за то, что я не смог доставить тебе радость прошлой ночью?
– гневно спросил он.
– Теперь, когда я изнемогаю от желания быть с тобой!
– Я не собираюсь мстить тебе, - ответила Ханна, отнимая у него свою руку.
– Я хочу действовать в соответствии со своими взглядами на жизнь. А пойти с тобой в машину, чтобы ты там удовлетворил свою потребность, - это не в моих правилах.
– Но ведь ты сама этого хочешь! Мы нужны друг другу, Ханна.
– Ты говоришь о близости между нами как о физическом удовольствии. Все равно что выпить бокал вина.