Чёрные крылья зиккурата
Шрифт:
Действительно, среди противников Пантеры были и знакомые ей лица. Каждый воин был вооружён по-своему – у кого-то трезубец, у кого-то сеть. Двое с мечами и один с арбалетом. Церера вздрогнула – дальнобойное оружие в таких противостояниях не использовали, но, видимо, Луцио решил добавить сражению пикантности.
Гладиаторы не спешили. Церера увидела, что теперь Пантера подняла голову и прищурилась. И гетера смогла хорошо рассмотреть её широкие скулы и маленький подбородок.
Пантера тем временем выставила посох перед собой, медленно вращая его в руках, и двинулась в сторону противников. Кажется,
Гладиаторы тоже выступили вперёд. Они шли клином, по-варварски, но Церера видела, что дикарей среди них нет – только наёмники-даэвы из младших ветвей.
«Значит, построение выбрано неверно, – подумала она удивлённо. – В своём стиле драться всегда удобней».
Шаги пантеры ускорились.
Церера зачарованно смотрела, как едва касаются песка босые ступни и, не успевая увязнуть в нём, взлетают вверх – всего на полпальца. Минимум лишних движений. Минимум энтропии. Минимум сил.
Валькирия прошла сквозь строй противника, как нож сквозь масло. Церера заметила лишь, как перестал вращаться и исчез за спиной посох. Когда же валькирия оказалась за спинами врагов, то четверо противников лежали на песке и двое – а может, и больше, Клемента не могла разглядеть – были мертвы.
Пантера снова выставила посох перед собой. Даэвы расступились. Они пахли страхом.
– Дураки, – прошипела Церера. Она не видела, что Маркус кивает. Клементе было стыдно смотреть, как её соотечественники, наследники высшей крови, в ужасе замерли, глядя на жалкую валькирию, как кролики на удава.
Пантера же застыла, ожидая атаки. Видя, что противники мешкают, она снова убрала посох за спину, открыв для удара грудь и живот, и когда один из гладиаторов, осмелев, ринулся к ней, ударила его так же, как недавно пантеру – без замаха, снизу вверх. Оттолкнувшись посохом от плеча противника, она развернулась и, прочертив оружием круг, ударила снова, на сей раз целясь в голову. Противник осел на песок.
– Время против неё, – процедил Сант сквозь зубы, – знаете, что… пожалуй, сотню на даэвов.
Церера поняла, что и его задела трусость наёмников.
Как только кошель упал в руки Луцио, бой пошёл бодрее. Церера увидела, что двое из упавших поднялись. Бойцы изменили строй и теперь наступали полудугой, стараясь зайти за спину противнице, причём полукружие сужалось с каждой секундой. Когда до Пантеры оставалось не более двух шагов, один из них звонко крикнул:
– Вперёд!
И сразу восемь клинков рванулись в бой.
Церера сжала поручень, силясь уследить за происходящим, но что-то ускользало от неё. Даэвы атаковали яростно, и хотя валькирия оказалась быстрее, их было слишком много. Она успела бы отбить все атаки, уйдя в глухой блок, но это привело бы к проигрышу, ведь как верно сказал Сант – время работало против Пантеры. Противники падали один за другим, но вставали снова. У пантеры не было времени, чтобы добивать упавших – и Клемента стремительно понимала, что валькирия обречена.
– Почему они встают? – пробормотала гетера, заметив, что один из бойцов получил удар посохом в висок. Удар смертельный, если только он не был нанесён в полсилы.
Церера бросила короткий взгляд на Маркуса, будто ожидая ответа. Лицо того застыло в напряжении. Услышав её голос, он слегка вздрогнул,
– Смотри за Сантом, – прошипел он ей в ухо. – Тихо! Не сейчас.
Церера поняла. Прикрыв веки, она сквозь приспущенные ресницы обратила внутренний взор на Санта. Нет, доказать гетера ничего не смогла бы. Но Сант улыбался. Пальцы его шевелились, будто играя на рояле… или дёргая за верёвочки невидимых марионеток.
– Помоги ей, – прошептала Церера, и на секунду Маркус всё же взглянул на гетеру.
– Нет, – отрезал он и снова отвернулся к арене, но теперь Церера видела, какая борьба отражается на лице Цебитара.
Клемента заставила себя расслабиться.
«Всего лишь гладиаторша. К тому же, валькирия», – напомнила она себе, но верилось с трудом. Бой по-настоящему захватил её страстную натуру.
Клемента не заметила, как сжала запястье Маркуса, с силой впиваясь ногтями в кожу.
Гетера снова смотрела на арену. Бойцов осталось шестеро, но теперь она не была уверена, что упавшие не поднимутся. Валькирия оттолкнулась посохом от песка и перемахнула через головы нападавших, выходя из окружения. Ненадолго Клемента увидела её целиком. Лицо валькирии больше не было безучастно. Она тяжело дышала, и полный злобы взгляд её устремился в их сторону – Церера могла поклясться, что знает, в чьи глаза смотрит воительница.
Клемента сжала зубы.
– Тебе так ценна твоя ставка, – прошипела она, но ей никто не ответил. Тогда Клемента отстранилась от Маркуса. Жаль, что воительница смотрела не на неё, но ничего. Гетера мысленно потянулась к ней, вливая силы в мускулы. Магия, доставшаяся ей от матери, была невелика, но и Клемента кое-что могла. На секунду их взгляды встретились, и валькирия покачала головой. Церера тут же остановилась.
Валькирия рванулась вперёд. Посох работал, как крылья мельницы, то и дело меняя направление. Церера знала, что это бесполезно, пока Сант перекачивает силу в павших гладиаторов, но мужчины дали понять, что всё идёт, как должно.
Этот бой был много дольше первого. Бойцы падали, поднимались и вновь падали. Церера заметила, какой приём использует воительница теперь – в тот момент, когда Сант поднимал павшего бойца, она била другого – насмерть. Их становилось всё меньше, пока последний не упал в песок. А следом за ними на колени упала и Пантера.
Церера перевела дыхание. В этот миг ей казалось, что сама она только что покинула бой. Щёки гетеры раскраснелись, по вискам стекали капли пота.
Луцио первым начал бить в ладоши, и вся арена последовала его примеру – кроме Маркуса. Патриций стоял неподвижно. Он смотрел на арену. Брови его были нахмурены.
– Каков же будет третий бой? – спросил Сант, и распорядитель вскинулся.
– Ну… я хотел выпустить на арену виверну. Но полагаю, этого боя Пантера не выдержит.
– Что с того? Шоу должно продолжаться, а вы дали слово. И я сделал ставку.
– Вы ведь ставили только на этот бой.
– Вы неверно меня поняли. Так или иначе, я добавлю ещё девятьсот монет на виверну.
Луцио рассмеялся.
– Сейчас любой поставит на виверну.
– Сомневаюсь. Вы дали слово, Луцио.
Распорядитель поморщился.