Черные ножи 4
Шрифт:
После этого я вернулся к телу и вытер нож об одежду «повара». Потом, подумав, закопал его в самом дальнем углу. Нельзя, чтобы оружие нашли при мне в случае чего.
Охрана до сих пор не прибежала, значит, повезло, шум драки никто не услышал, и можно слегка выдохнуть. Но завтра труп найдут, и тогда… в лагере начнется тотальная проверка, и даже если меня не вычислят, то всех капо будут еще долго тщательно проверять и контролировать каждый шаг. Ведь понятно, что сюда, за внутреннюю стену обычные заключенные пробраться не могли.
В таком
Но что делать, может, спрятать тело? Вот только где? В подсобке его найдут сразу, лишь кто-то поутру заглянет внутрь. Трюк, что мы проделали с телом Осипова, второй раз не сработает. Да и заметят меня с вышки, как только я приближусь к стене и колючке.
Что остается? Бросить здесь не вариант, выдать за самоубийство не получится.
Я замер на месте, лихорадочно соображая.
А что, если…
Я быстро подошел к двери и выглянул на улицу. Никого, лишь от крематория как раз отъезжал автофургон, а значит, внутри вовсю кипит работа — крематорий работал и днем и ночью.
У меня был лишь один шанс. Я взгромоздил тело «повара» на плечи и, чуть пригнувшись от веса, потащил его к крематорию, молясь всем богам, чтобы не встретить никого по дороге.
Опять повезло, что нечасто случалось в последнее время. Я умудрился дойти до корпуса незамеченным и вошел в дверь, ведущую в «тир». По причине ночного времени, там было пусто.
То, что надо!
Морщась от омерзения, я раздел «повара» догола. Тело было еще теплым, но кровь течь уже перестала, так что я не наследил.
Обшаривать карманы мертвеца было некогда. Охапкой взяв его вещи, я отнес их в соседнюю комнату, где временно хранились вещи других убитых заключенные. Потом Марио или другие складские работники разбирались, что стоит оставить, а что нет. Я разделил предметы и раскидал их на большой куче.
Теперь оставалось последнее действие.
Я вернулся к «повару» и, взяв обломок кирпича, начал бить его прямо в лицо, уродуя до неузнаваемости. Когда физиономия немца превратилась в ужасную маску, я остановился. Теперь вряд ли кто-то его опознает, разве что по татуировкам, если они имеются, и прочим приметам, типа родинок. Но я надеялся, что до этого не дойдет.
Подхватив тело подмышки, я оттащил его в комнату с трупами и положил сверху на другие тела, после чего незаметно вышел из строения, так и оставшись незамеченным.
Теперь ночные работники крематория, явившись за очередными трупами, скорее всего возьмут тех, кто ближе. А значит, есть большой шанс, что я чужими руками уже этой ночью избавлюсь от главной улики в виде мертвеца. Если мне вновь повезет…
Тихо зайдя в барак капо, я прокрался к своему месту и лег на постель. Только теперь у меня начали трястись руки, но то был не запоздалый страх, просто адреналин схлынул, и я начал приходить в себя от стресса.
К собственному удивлению, уснул я практически мгновенно,
А я его убил и рад этому.
Такая вот терапия.
Зотов прав, что-то в последнее время я сильно сдал и расклеился, и сам того не понимал. Но смерть врага быстро вернула меня к реальности.
Одно я знал точно — своих убивать я не стану, и никакие планы генерала не послужат тому причиной. Не потому что боялся возмездия после Победы, просто я не смогу этого сделать физически, лучше сам подохну, вот и все.
И решив этот вопрос для себя окончательно, я улыбнулся во сне и перевернулся на другой бок.
* * *
Пробуждение оказалось весьма неприятным. Меня попросту сдернули с нар на пол и тут же пару раз крепко прошлись сапогами по ребрам.
Я инстинктивно прикрыл голову руками, скорчившись от боли.
— Aufstehen, du Schwei[13]n! — заорал громкий голос сверху, но когда я попытался встать, то меня вновь сбили с ног.
Я успел лишь заметить, что избивают не одного меня. Всех капо положили на пол, включая оберкапо Шварца, и немецкие солдаты-эсэсовцы методично обрабатывали каждого ногами. Время от времени кого-то поднимали и били прикладами, пока тот вновь не падал вниз, а потом опять пинали сапогами с металлическими набойками.
Так, главное, сохранять спокойствие. Очевидно, что проходит большой шмон, и тут важно не выделяться. Что искали, я не знал, но мог предположить, что потеряли-таки моего «повара». Кажется, изначально я его недооценил, и он был куда более важной фигурой, чем я подумал ночью.
Но не слишком ли рано его хватились? Сейчас четыре утра, а «повара» я прикончил совсем недавно, еще и пары часов не прошло. Странно…
Но, оказалось, что мои ночные приключения тут не при чем.
Эсэсовцы очень профессионально обшаривали барак и когда находили запрещенный предмет на одной из постелей, тут же выясняли, кому он принадлежит.
Под «санкции» подпадало все: холодное оружие, деньги, драгоценности — находили и такое.
Капо вовсе не являлись неприкосновенной лагерной кастой, для немцев они были такими же недочеловеками, как и прочие, и так же подвергались проверкам и чисткам. А били их даже с большим энтузиазмом — никто не любит халдеев и предателей.
Я порадовался, что так вовремя спрятал и пленку, и нож. Меня и спальное место обыскали, но ничего не нашли. Опять счастливая звезда подмигнула мне, который раз за столь короткий срок. Я это ценил, но прекрасно понимал, что удача переменчива.