Черные плащи

Посняков Андрей

— Тоже извне? — уточнил Александр.

— Именно! — Гость вдруг поднялся и подошел к саквояжу, откуда вытащил какой-то глянцевый листочек. — Давно хотел вам показать. Это как раз имеет отношение к нашей теме. Взгляните, друг мой!

Саша с удивлением развернул обычный рекламный буклет. В нем кто-то на все лады расписывал удобства и безопасность некоей охраняемой территории, поселка или небольшого городка, местечка, судя по компьютерным рисункам, для людей далеко не бедных.

— Виль де Солей, — негромко прочел

молодой человек — текст был на французском. — Город Солнца. Ну и что в этом такого? Обычный буклет, обычный охраняемый поселок — мало ли таких? Состоятельные люди желают безопасности, покоя, удобства.

— Необычна цена — десять миллионов евро! И это только за то, чтобы туда попасть, — дом и все прочее оплачиваются отдельно.

— Десять миллионов? — Александр похлопал глазами. — Однако… И это, говорите, не считая недвижимости. Кто ж туда поедет? Конкурентов-то море, да и мир… скоро перестанет существовать.

— Вот именно поэтому и поедут! Вы не поняли, мой дорогой друг. Город Солнца — это некий оазис спасения. Кстати, Саша, вы как-то подозрительно спокойно восприняли цифру в год и восемь месяцев. Не поверили? Или уже готовы к катастрофе?

Молодой человек опустил голову и вздохнул:

— Готов. Моя жена и сын, знаете ли…

— Да-да, вы писали.

— Поэтому… наверное, меня уже ничто в этом мире особо не держит. Катастрофа так катастрофа — что ж… Гм… интересно, а где всей этой супербогатой сволочи предлагают спастись?

— А вы подумайте!

— Так-так… Не на Луне — Луну взорвали… Марс? Спутники Юпитера? Космическая станция? Господи… так ведь это все тоже крякнет — и Марс, и Юпитер… вся вселенная! От одной темпоральной дырки — такие следствия!

— Неравновесная система вблизи точек бифуркации оказывается сверхчувствительной к самым незначительным флуктуациям, — наставительно заметил гость. — Иными словами, малые причины порождают большие следствия. Вселенная всегда стремится к хаосу, чтобы из хаоса вновь возник космос.

— Та-ак… — Саша пропустил слова собеседника мимо ушей. — Значит, не в космосе… значит… Боже! Неужели…

— Именно! — воскликнул доктор Арно. — Им предлагают укрыться от страшного катаклизма в прошлом! Больше просто негде. И это прошлое…

— Королевство вандалов! Ай да Гуннерих, ай да сукин сын, вот, значит, у кого Город Солнца!

— Кстати, ключи от него здесь, у вас, рядом. Александр изумленно взглянул на профессора.

— На озере под названием Га-га-рье.

Глава 5

Озеро Гагарье

Самый отдаленный пункт земного шара к чему-нибудь да близок, а самый близкий от чего-нибудь да отдален.

Козьма Прутков

Гагарье — обычное лесное озерко, каких в этой местности много; узкое, около километра в ширину, и километров десять в длину, оно располагалось в такой дикой

глуши, что вести там какое-то строительство представлялось делом абсолютно бесперспективным. Ни дорог, ни связи, ни людей — изрезанная речушками-ручьями тайга, болота да звериные тропы. Если кто в те края и заглядывал, то почти исключительно охотники-рыбаки да еще туристы из числа особо упертых.

Саша и его гость отправились туда из чистого любопытства — интересно было взглянуть, каким это образом там что-то строят. О стройке этой как раз и сообщил профессор, в свою очередь получив сведения от инспектора Нгоно, который, собственно, и раздобыл рекламный проспект Города Солнца, распространяемый отнюдь не в среде широких народных масс.

— Знаете, Фредерик, — положив весла, обернулся Саша. — Честно говоря, что-то мне не очень верится в эту стройку. Ведь дорогу надо вести — первым делом дорогу, хотя бы грунтовую, потом стройматериалы завозить, рабочих, технику. Уж мимо моей «Столовой» ни одна весточка бы не прошла. А я ведь ни сном ни духом. Да вы и сами-то посмотрите вокруг, дружище! Тишь, да гладь, да божья благодать.

И в самом-то деле…

Сидевший на корме, у мотора, Вальдшнеп-Весников — хозяин лодки — ухмыльнулся. Встревать в беседу с заморским гостем он и не пытался — стеснялся.

Время близилось к обеду, и Александр, по совету многоопытного и знакомого с этими местами Николая, причалил к небольшому островку — развести костерок да сварить ушицы из наловленной по пути рыбки. Рыбка была знатная — таких вот форелей, да еще приготовляемых Сашей по особенному местному рецепту, гостю наверняка никогда не доводилось пробовать даже в самом фешенебельном ресторане, каком-нибудь «Максиме» или «Лидо».

С погодой повезло — дни стояли солнечные, теплые, будто бабье лето таки надумало вернуться. Правда, по ночам уже подмораживало, и утром, со сна, зуб на зуб не попадал, однако к полудню солнышко разогревало прозрачный осенний воздух градусов до пятнадцати, а то и до двадцати. Нагуливая жирок, в камышах крякали утки, на плесе, у песчаной косы, играла рыба, а в синем безоблачном небе, недвижно расставив крылья, парил коршун. И — никого, ни единого человечка: туристский сезон кончился, а из рыбаков мало кто сюда добирался — далековато все же, и куда ближе рыбные места в достатке имеются, слава богу.

— Это озерко Савватьевым называется, — раскладывая костерок, негромко рассказывал Весников, которого, налив стопку, наконец вызвали на беседу. — Святой Савватий тут, говорят, в стародавние времена скит выстроил, жил с братией, молился да рыбку ловил. Другое озеро, через протоку, — Турындино, на нем нежилая деревня, когда-то давно колхоз был. Там лодку бросить придется, ясен пень, — ни протоки, ни речушки нет, а до Гагарьего семь километров пехом, по зимнику.

— По чему? — тут же переспросил профессор.