Черные волки, или Важняк под прицелом
Шрифт:
— Где я их возьму? Боровой пожал плечами:
— Это уже ваши проблемы. Нам сгодятся любые корочки — хоть МВД, хоть ФСБ. Узнайте, какая контора обеспечивает охрану спорткомплекса в этот день, и достаньте необходимые документы.
— А если не сработает? — спросил Александр Борисович. — Если вас все равно не пропустят?
— Это будет плохо, — сказал Боровой. — Плохо и для меня, и для вас. У вас очень красивая жена, Александр Борисович. И мои парни с удовольствием залезут к ней под юбку. К тому же…
Договорить
— Все в порядке! — крикнул ему Боровой, поднимаясь с пола. — Я упал! Ножка у стула раскачана!
— Ножка?
Менеджер остановился возле столика и недоверчиво посмотрел на Борового, который уже успел подняться с пола и поставить стул, перевел взгляд на Турецкого и повторил: — Ножка?
— Ножка, ножка, — раздраженно ответил ему Боровой, усаживаясь на стул. — Все в порядке. Сейчас мы расплатимся и уйдем.
— Постарайтесь больше не падать, — сказал менеджер и удалился к барной стойке, то и дело оглядываясь и бросая недовольные взгляды на Борового и Турецкого.
Турецкий между тем спокойно поднял чашку и отхлебнул кофе.
— Зря вы так, — глухо проговорил Боровой. Глаза его, скрытые под надбровными дугами, сверкали гневным холодным огнем. Казалось, еще немного — и кожа на лице Турецкого воспламенится от этого ненавидящего взгляда. — Еще раз выкинете такую штуку, и я сам займусь вашей женой.
Александр Борисович внимательно посмотрел на Борового, затем спокойным движением поднял со стола чашку и, ни слова не говоря, выплеснул ее содержимое в лицо бандиту.
Боровой не пошевелился. И даже не зажмурил глаза. Лишь когда горячий кофе потек у него по лицу, взял из стаканчика салфетку и промокнул ею мокрые щеки. На подбородке парня, в том месте, куда угодил кулак Турецкого, уже проступило темное пятно.
— Еще раз вякнешь про мою жену, и я тебя убью, — пообещал Турецкий. — Хочешь попробовать?
Зубы Борового скрипнули. Хрустнули суставы его сжатых пальцев. Лицо его покрыла такая страшная бледность, что он стал похож на мертвеца.
— А я думал, что вы благоразумный человек, — процедил Боровой сквозь зубы. — Что ж, боюсь, что мне придется…
— Я сделаю тебе ксивы, — холодно проговорил Александр Борисович. — Такие, какие ты просишь. Мне нужны имена и фотографии твоих подельников.
— Имена придумаете сами, — сказал Боровой. Затем достал из кармана конверт и бросил его на стол. — А это фотографии. Когда удостоверения будут готовы?
— Послезавтра, — ответил Турецкий. — Встречаемся здесь же, в это же самое время. И имей в виду, сопляк, если с головы моей жены упадет хоть один волос, я тебя из-под земли достану.
— Понимаю, —
Выйдя из кафе, Боровой обогнул дом и вошел в тихий дворик. Здесь он достал из кармана телефон и набрал номер Штыря. Тот отозвался почти сразу.
— Штырь? — тихо сказал в трубку Боровой, зыркая по сторонам хищным взглядом.
— Да, Боров, я, кто же еще.
— Слушай меня внимательно, Штырь. Как только сделаем дело, придешь к этой сучке домой и убьешь ее. Понял?
— Как? Ты же не хотел, чтобы мы…
— Придешь и убьешь, — повторил Боровой глуховатым и севшим от гнева голосом. — Если она успеет помучиться, я подарю тебе свой «глок».
— «Глок»? Боров, я вырву ей глаза, а потом вобью в глазницы гвозди!
— Потише ори, кретин, а то прохожие услышат.
— Извини, — понизив голос почти до шепота, ответил Штырь. — Как прошел разговор? Он проведет нас в спорткомплекс?
— Проведет. Только не нас.
— А кого?
— Скоро узнаешь, Штырь. Скоро узнаешь.
9
Кабинет Щеткина был обшарпанным и неуютным. Старые поцарапанные стеллажи, уставленные папками-скоросшивателями. Такой же потертый стол. Ну тумбочке в углу кабинета — белый пластиковый электрочайник. Окно, равно как и подоконник, не мешало бы помыть. Щеткин сидел в своем кресле, Турецкий — на стуле, прямо напротив него.
Турецкий только что закончил рассказывать про встречу с Боровым и протянул майору конверт с фотографиями.
— Вот, взгляни.
Щеткин взял конверт, вытряхнул из него несколько фотографий. Поднял первую попавшуюся и поднес ее к глазам. Лицо майора вытянулось.
— Екарный бабай! — удивленно воскликнул он.
— Вот именно, — кивнул Александр Борисович, довольный произведенным эффектом.
Щеткин просмотрел остальные фотографии, поднял взгляд на Турецкого.
— Бабы, — выдохнул он.
— Женщины, — с усмешкой поправил Александр Борисович. — Судя по лицам, очень молодые.
Щеткин поскреб в затылке.
— Н-да, дела, — растерянно протянул он. — И что все это значит? Это что, «черные волчицы»?
Турецкий пожал плечами:
— Я не знаю. Я был так же удивлен, как и ты.
— Гм… Значит, для этих барышень ты должен сделать удостоверения?
— Не только. — Турецкий указал подбородком на третью фотографию: — Это он.
— Боровой?
— Да. Щеткин взял третий снимок и внимательно его рассмотрел. Дернул щекой и с отвращением швырнул снимок на стол.