Чёрные зеркала
Шрифт:
Маргарита спрятала руки за спину, нервничая.
— Меня оправдали. То есть, признали смерть убийством, а не самоубийством. Я больше не считаюсь преданной забвению.
— Поздравляю…
Новость, правда, хорошая. Это меньшее, чего заслуживала Маргарита.
— Но дело в другом, — продолжила она взволнованно. — Директор Шаадей предложил мне работу. В смысле, занятие. В деньгах я не нуждаюсь. Раз я застряла в Гвендарлин, могу приносить пользу. Директор попросил поработать воспитательницей в темном секторе.
Я качнулась. Ого! Это куда грандиознее, чем
— Да, воспитатель-призрак — это неожиданно. И неординарно. Такого в нашем безумном колледже еще не случалось. Я обещала директору подумать. Хотела сначала поговорить с тобой. Если ты против, я откажусь. Не стану докучать.
Восторга предложение, сделанное Шаадеем, не вызвало. Я бы предпочла, чтобы Маргарита не селилась в темном секторе. Но она так отчаянно скрывала радость и надежду, что я не посмела сказать правду. Пятнадцать лет в лунной башне — не то же самое, что восемь столетий внутри зеркала. И всё же нельзя лишать Маргариту шанса избавиться от одиночества из-за моего эгоизма.
— Соглашайся. Я не возражаю. При условии, что устроишь парочку основательных взбучек ведьме Джемме Паскуале.
Маргарита просияла.
— Спасибо. Я постараюсь тебе не мешать. И всё же не теряю надежды, что однажды мы подружимся. О большем я и не мечтаю.
Сердце заныло. Вспомнилась мама. В нашу последнюю встречу. Здесь, в Гвендарлин. Миг, когда, прощаясь, она обняла меня, а я ощутила, что связь между нами утрачена. Наверняка, сейчас мама вместе с Аланом готовит детскую: он мастерит колыбельку, а она шьет одеяльца. У нее новая жизнь. Без меня. А я… я отталкиваю ту, которая хочет быть мне матерью. Не безумие ли?..
— Наверное… подружимся… однажды… — пробормотала я.
Маргарита подарила подбадривающую улыбку и исчезла, а я услышала тихие шаги, которые оставляли вовсе не ноги упырей. Но обороняться не пришлось.
— Это я. Так и знал, что ты прячешься здесь.
Ну, конечно. Ульрих. Ульрих, который легко вычисляет мои планы.
Он прошептал ведьмовское заклятье, и во всех светильниках гостиной вспыхнули огоньки. Больше не имело смысла скрывать свою сущность.
— Здесь… хм… — Ульрих огляделся. — Скромно и…
— Тесновато, — грустно добавила я, физически ощутив, что комната, казавшаяся раньше большой, сжимает нас, будто в тисках. — А до ремонта было еще скромнее.
— Им понравится среди новых, — заверил Ульрих, беря меня за руку. — Я там побывал летом, помнишь? Это хорошее место.
Я кивнула, сама плохо понимая, что расстраивает сильнее: родство с Дарлином, его наследство, отъезд полуцветов, назначение Маргариты, оставшаяся побочка или… невозможность нормальной жизни с Ульрихом. Всхлипнула и рассказала всё, выплеснула все печали разом. Говорила-говорила, пока не пересохло горло. Замолчала, ожидая серьезного разговора. В том числе, о нашем невозможном будущем.
Но Ульрих широко улыбнулся.
— Думаю, от наследства отказываться не стоит. Это же Гвендарлин! Замок с первых дней признал тебя хозяйкой. Кому еще он открывал синие коридоры? Не предавай его доверие.
Я не выдержала, засмеялась. Но горечь осталась.
— А как же всё остальное? — спросила после паузы. — Мы же никогда не сможем…
Ульрих не дал договорить. Прильнул к губам. Я напряглась, ожидая очередного полета и болезненного приземления. Но ничего не случилось. Кроме поцелуя. Долгожданного и волшебного.
— Как? — прошептала я, отстранившись. — Я же не изменилась.
Разрушать идеальный момент не хотелось, но любопытство распирало. Может, я сплю?
— Помнишь последний подарок истинного защитника? — Ульрих загадочно улыбнулся. — Он передал мне часть себя самого. Думаю, теперь я тоже немного дух. Поэтому мы с тобой совместимы. Ты не изменилась. Зато изменился я. Для тебя. Дух нас благословил. А ещё… ещё матушка сказала, что ощущает во мне мощную жизненную энергию. Кажется, дух постарался обойти проклятье полуведьмаков, и у меня есть все шансы прожить до старости. Если, конечно, твоя побочка не прикончит меня раньше.
Я шлепнула его по руке, и мы засмеялись. Свободно. От души. Как не смеялись ещё ни разу в Гвендарлин…
Глава 25. Письма издалека
Пять месяцев спустя…
— Лилит, проснись!
Она сидела на моей кровати и теребила прядку белокурых волос. Рашель Фаули собственной персоной. Точь-в-точь такая, какой я ее запомнила. И в то же время иная. В светлых глазах отражался жизненный опыт.
— Ты не призрак, — пробормотала я, приподнимаясь на локте.
Она не просвечивала. Хотя одежду выбрала странную. Слишком скромную для себя. И старомодную. Да и коричневый цвет ей совершенно не подходил.
— Пока нет, — рассмеялась Рашель. — И, надеюсь, не стану. Не уверена, что оставаться в этом мире после смерти — дар. Лучше отправляться дальше.
— Значит, ты мне снишься? — спросила я, покосившись на соседнюю кровать, где на фиолетовой постели спала новая соседка.
— Само собой, — Рашель взяла меня за руку, и я ощутила тепло ладони. Живое тепло. — Поднимайся, покажу кое-что важное.
В висках стучало. Происходящее казалось невероятно реальным. Никаким ни сном.
— Не переодевайся, — остановила Рашель, заметив, как я потянулась за платьем. — Тебя никто не увидит, даже если пойдешь голышом. Лилит, поторопись. У меня, правда, мало времени. Не хочу исчезнуть в самый неподходящий момент.
Я подчинилась. Сон становился всё чуднее и совсем не походил на любые другие сновидения, что мне приходилось видеть в Гвендарлин и за его пределами.
Мы вышли в коридор девичьего блока, и я невольно бросила взгляд на дверную табличку, гласившую: «Иви Крафт. Лилит Ван-се-Росса». Еще одно свидетельство, что я нахожусь в настоящем. А Рашель… Рашель — отражение моей тоски.