Черный альбатрос

Крюкова Тамара Шамильевна

— Хорошо тебе говорить о терпении, когда ты там, внизу, в безопасности, — зло выкрикнул разбойник.

От страха он покрылся испариной. Его колотила дрожь. После того как перед ним забрезжила надежда на спасение, погибать в лапах отвратительной твари было особенно невыносимо.

Вдруг паутину тряхнуло. В тёмном углу послышался едва уловимый шорох, а потом оттуда отделился кусок мрака. Гигантский лохматый паук стрелой пронёсся по паутине и в мгновение ока оказался возле своей жертвы.

Вопль

ужаса потряс стены башни. Гнус уже попрощался с жизнью, как вдруг оторвался от паутины, со всей силы шмякнулся об пол да так и остался лежать. От пережитого ужаса он не соображал, что происходит.

Потеряв добычу, паук застыл на месте. Прежде ему не доводилось упускать жертву, и такой поворот обескуражил лохматое чудовище. Паук перебирал лапами, поворачивался из стороны в сторону, искал, куда делся человек.

Пока чудище не опомнилось, Марика схватила освобождённого пленника и потащила прочь.

— Пойдём, пойдём же, — умоляла девочка.

Она из последних сил тянула разбойника подальше от смертоносной паутины. Гнус опомнился и попытался ей помочь, но от него было мало проку. После долгого пребывания в плену руки и ноги у него затекли и не слушались. И всё же совместными усилиями им удалось добраться до главного зала.

Едва они оказались за колоннами, как паук учуял жертву и метнулся в погоню. Безопасность зала оказалась мнимой. Весь потолок был оплетён паутиной. Беглецы были всё ещё во власти страшного хозяина башни.

Скудный лунный свет просеивался через витражи, но его не хватало, чтобы осветить огромное помещение. Держась ближе к центру, чтобы не наткнуться на висящие вдоль стен мумии, Марика и Гнус в потёмках пробирались к выходу. Разбойник был ещё слишком слаб. Он тяжело опирался на девочку и едва волочил ноги. Паук скрывался во тьме, но его присутствие ощущалось то в едва слышном шорохе под потолком, то в мелькнувшей на фоне окна тени.

Внезапно сверху что-то упало, чуть не накрыв беглецов. Марика и Гнус в ужасе увидели, что гигантский паук нависает над ними. Раскачиваясь на прочной нити паутины, лохматый монстр неотвратимо спускался вниз.

Марика и Гнус бросились наутёк. Откуда только у разбойника взялись силы. Не помня себя от страха, они выскочили из башни и оказались под покровом звёздного неба.

Ноги у Гнуса подкосились, и он ничком упал на булыжную мостовую. Марика без сил присела рядом. Она жадно вдыхала свежий воздух, постепенно приходя в себя от пережитого потрясения.

Гнус долго молчал, а потом закашлялся. Скоро Марика поняла, что приняла за кашель смех. Разбойник хохотал. Он с усилием поднялся в полный рост, победно взметнул руки и воскликнул:

— Спасён! Я спасён, холера тебя возьми!

Видя его неподдельную радость, Марика тоже улыбнулась. Пора было уходить. Девочка

медленно встала с мостовой.

Ощущение свободы наполнило разбойника силой. Он уже не казался жалким и желчным, как прежде. Гнус хлопнул Марику по плечу и сказал:

— Не знаю, с чего ты взяла, что несёшь беду, но лично мне ты принесла удачу.

Марика вспомнила слова Дупляка, что если осчастливить хотя бы одного человека, то сразу же перестанешь быть несущим беду.

— Значит, теперь я больше никому не принесу несчастья, — обрадовалась она.

— Тебя это волнует? — спросил Гнус.

— Конечно. Мне пришлось тайком сбежать от друзей, чтобы не причинить им зла, но теперь я могу отыскать их, и мы снова пойдём вместе.

Разбойник смерил Марику насмешливым взглядом.

— Глупо. Впрочем, от большого ума на паутину не полезешь. Хорошо, что ты такая, какая есть. Я доведу тебя до города. Долг платежом красен. Пускай не думают, что Гнус такой уж гнусный подлец.

Глава 17

Пожар

Город спал за высокими крепостными стенами. Городские ворота были закрыты до утра. Здесь не жаловали ночных гостей.

— Заперлись. Крысы, — презрительно процедил Гнус.

— Ничего. Можно переночевать в поле. Трава густая и мягкая, как перина, — сказала Марика.

Девочка смертельно устала. Глаза слипались. Сказывались несколько бессонных ночей подряд. Марика была привычна к ночёвкам под открытым небом, но Гнус не разделял её желания до утра торчать под городскими стенами.

— Ну уж нет. Такая романтика не по мне, — отказался он. — То комары зудят, то муравей залезет под рубаху и ползает, да ещё норовит укусить. Пускай нищие почивают на травке. У них шкура толстая.

— Но ведь ворота всё равно заперты, — возразила Марика.

— Только не для меня, — самодовольно усмехнулся разбойник. — К тому же у меня ещё много дел.

Гнус уже полностью оправился от пребывания в плену и был на удивление бодр, как будто близость города придавала ему сил. Он повёл Марику вдоль городской стены и остановился возле густых зарослей шиповника. Раскидистые кусты вымахали в человеческий рост.

— Лезь за мной, — позвал разбойник. — Только осторожней. Тут кругом шипы. Колются заразы.

Он раздвинул ветки и поднырнул под шиповник. Марика последовала за ним. Колючие стебли цеплялись за волосы и одежду. Кусты скрывали подкоп под стеной. Лаз был достаточно широким, чтобы через него мог пролезть взрослый мужчина, а хрупкой девчушке это и вовсе не составило труда. Гнус подал Марике руку, и она оказалась по ту сторону крепостных стен.

— Иди тише и помалкивай, чтобы не напороться на стражу, — приказал разбойник. — Дальше от городских ворот будет поспокойнее.