Чёрный дом в чёрном лесу
Шрифт:
– А прошлое ей слабо?
– Не слабо, только зачем?
Я вдруг вспомнила о портрете таинственной блондинки из моих снов. На мгновение мелькнула нелепая мысль действительно попросить чудо-Лейлу погадать на неё, это ведь тоже в каком-то смысле фотография, но решила не экспериментировать. Нет, я не отрицаю существование настоящих экстрасенсов, гадалок и медиумов, особенно после той истории с реинкарнацией, просто не верю, что они встречаются на каждом шагу. Была бы эта Лейла так сильна, как её Яна расписывает, наверное, не сидела бы в Теменске, а давно бы на "Битве экстрасенсов" засветилась.
Дом
На голубой лавочке в густой тени облепленной алыми ягодами вишни сидели три женщины среднего возраста. А чуть поодаль две молоденькие девушки перешёптывались и хихикали, бросая нетерпеливые взгляды на закрытую калитку.
Ничего себе очередь! Если Лейла всегда так востребована, то я была не права: зачем ей "Битва экстрасенсов" - и так от клиентов отбоя нет.
Калитка приоткрылась, выпуская взволнованную полную рыжеволосую женщину. Одна из девушек, радостно что-то пискнув, попыталась протиснуться во двор, но Яна её опередила, невежливо оттеснив в сторону. В ответ на возмущённое "Куда?" безапелляционно заявила: "Мы на двенадцать записаны" и решительно потянула меня за собой.
Заасфальтированный двор украшал большой яркий цветник с белыми и алыми розами, но полюбоваться на него я не успела, потому что Яна под громкое кудахтанье закрытых на большом базу кур, стремительно тащила меня к небольшой летней кухне, где, видимо, и вела приём Лейла.
– А где же собака?
– я с любопытством оглядывалась по сторонам. Если гадалка так популярна, зарабатывает она, наверное, немало и ей просто необходима какая-нибудь громадная овчарка для охраны имущества. Но вслед нам никто не рычал и не лаял.
– А зачем? Кто к ней сунется? Желающих получить порчу или сглаз в Теменске нет даже среди воришек и алкоголиков, - введя меня в ступор, на бегу объяснила Яна.
Гадалка оказалась пожилой армянкой с крашенными в ярко-рыжий цвет волосами и громким, хриплым, напоминающим воронье карканье голосом. Гадала она на картах и кофейной гуще. И брала, кстати, недорого - всего 300 рублей, в Питере за такие услуги пришлось бы выложить четырёхзначную цифру. Так что о больших заработках речь всё же не шла.
Пока Лейла занималась Яной, я бродила по двору и прислушивалась к разговорам за воротами, а потом подошла ближе, заинтересовавшись какой-то историей. Ожидающие своей очереди обсуждали в основном свои прошлые визиты к Лейле и восхищались точностью её предсказаний. Я эти восхищения не разделяла, но рассказ о том, как Лейла по фотографии рассказала о прошлом и настоящем потенциального возлюбленного одной из девушек всё же впечатлил. Они познакомились в сети и долго переписывались, парень был из другого города, так что выяснить эту информацию армянке теоретически было негде.
В итоге, когда взволнованная и, на первый взгляд, довольная Яна вышла из помещения, я решила тоже воспользоваться услугами гадалки - пусть расскажет что-нибудь о девушке с рисунка - блондинке из моих снов, если сможет, конечно...
Получив плату за предстоящий сеанс, Лейла долго всматривалась в нарисованное лицо, водила над ним руками, потом
– Её нет в живых. Давно. Смерть насильственная. Убита.
– Как, когда? Кто её убил?!
– значит, мои сны всё же не бред, а чья-то ужасная реальность!
Женщина ещё раз сверилась с картами, подняла взгляд, нацелила на меня указательный палец и сказала нечто очень странное:
– Ты знаешь, кто убил! Ты там была, так зачем спрашиваешь?
– Ничего я не знаю!
– возмутилась, шокированная подобным заявлением.
– Знаешь!
– упрямо и твёрдо повторила Лейла.
– Мои карты не ошибаются. Ты всё видела!
Глава 3
Визит к гадалке ничего не прояснил, скорее ещё больше запутал. Яна осталась довольна - ей пообещали желанную беременность в течение трёх месяцев, а я не знала, что и думать. Заявление Лейлы воспринималось как бред, если, конечно, она не имела в виду Вику Соболеву, которой я была в прошлой жизни - чуть больше двадцати лет назад. Допустим, Вика стала свидетельницей убийства, тогда слова Лейлы имеют смысл, но ведь Горин эту версию не подтвердил. Впрочем, он знал о Вике далеко не всё хотя бы потому, что в основном её игнорировал.
Промаявшись ещё пару дней в неизвестности, я всё же встретилась с подругой Вики Настей Черенковой и под малоправдоподобным предлогом расспросила её обо всём, что меня интересовало, предъявив нарисованный портрет. К счастью, Настя, находившаяся во втором декретном отпуске, настолько стосковалась по возможности посплетничать, что не обратила внимание на сомнительную обоснованность моего интереса к прошлому подруги.
Увы, на этом везение закончилось - женщина, как и хирург, опровергла мою версию, заверив, что Вика ни о чём подобном никогда не упоминала. Блондинку с рисунка Настя тоже не узнала. В общем, следствие зашло в тупик, а кошмары продолжали атаковать.
Мне всё сложнее давалось общение с мамой по скайпу, она ведь каждый раз интересовалась не стало ли мне лучше, а получив отрицательный ответ, уговаривала вернуться и обратиться к Питерским специалистам. Да и по маленькому братишке, который увидев меня на экране монитора, радостно кричал: "ИЗА!" и тянул ручки обниматься, я очень скучала. Действительно, хотелось всё бросить и купить билет домой, вот только я была уверена, что причина моих кошмаров таится здесь - в Теменске, и в Питере мне от них никогда не избавиться. Договорились, что я дождусь маму с Димой у дедушки, а домой вернёмся все вместе.
Решив не терять больше время зря, следующим утром я отправилась на приём к психиатру местной районной больницы - Александру Васильевичу Суворову.
За прошедшие два года обстановка в его кабинете фактически не изменилась, даже на столе, казалось, всё лежало на прежних местах. Зато появилась медсестра. Строгого вида брюнетка среднего возраста. Впрочем, увидев меня, психиатр радостно просиял и под каким-то предлогом выставил её за дверь.
– Лиза, как же я рад вас видеть!
– с искренним восторгом воскликнул Александр Васильевич.
– Идите же сюда, присаживайтесь! Я очень часто о вас вспоминал!