Черный Дождь
Шрифт:
– Что?
– Фелиция, я -
– Что на хрен это значит?
– Это привилегия находиться в моей жизни. Мое присутствие должно быть удостоено чести. Ты имеешь хоть малейшее понятие, сколько женщин умерли бы ради того, чтобы оказаться на твоем месте?
Я громко фыркнула из-за его последнего комментария, а затем удрала сломя голову, когда кресло повернулось. Этот парень был невероятно самовлюбленным. Он был симпатичным, да, надо отдать ему должное.
Одетая в джинсы и кроссовки, я вышла из своей комнаты и встретила Блейка, наливавшего себе выпивку из бара. Я последовала за ним на балкон.
– Думаю, теперь, когда Вы дома, я пойду немного погуляю.
– А я думаю, это плохая идея. Уже темно, и ты не должна бродить одна. Особенно в той одежде, которая у тебя есть. Даже я подумал бы, что ты бездомная.
– Я и есть бездомная. Со мной все будет хорошо.
– Ты хотя бы останешься по эту сторону ворот?
– Нет, я уже побывала везде в пределах ворот, в буквальном смысле. Пи и я обошли всю территорию отеля. В этом новом телефоне, что Вы мне дали, говорится, что владения занимают территорию в 2,7 мили, практически образуя ровный квадрат, что означает, они занимают 4 акра земли. В той стороне даже есть небольшой лесок, - я указала в сторону крохотного кусочка владений.
– Пи? И в этих владениях нет никакого лесочка, - резко заметил Блейк. – Мы в Манхэттене. Я абсолютно уверен, на многие мили отсюда нет никакого леса.
Я с гордостью похвасталась своими новыми знаниями:
– Ага, конечно. Мы разговаривали с садовником. Он рассказал нам, что когда-то здесь был парк с задней стороны отеля. Еще до постройки этого места в двадцатых годах, до того, как Зазен купил его. Деревья были выкорчеваны, чтобы построить парковку, но небольшая их часть оставлена из-за необходимости переноса водопровода и канализации.
– Спасибо за информацию. Я рад, что теперь знаю об этом. Завтра я буду дома в пять вечера. Тогда сможешь выйти прогуляться.
– Значит, вы также платите мне за то, что командуете мной? – спросила я, прислонившись к дверному косяку.
– Нет. Я плачу тебе, чтобы ты не глупила. Сегодня вечером ты никуда не пойдешь. Иди спать.
– Я не хочу спать. Мне скучно. Мне нужно подышать свежим воздухом.
– Дыши здесь.
– Нет, спасибо, - сказала я, держась за дверной косяк. Мне не нравилась даже мысль о пребывании на пятьдесят восьмом этаже. Я бы ни за что не вышла на балкон.
– Ты трусишь. Ты боишься высоты, - упрекнул он меня и, ухмыляясь, взболтал свою выпивку в стакане.
– Не боюсь.
– Тогда иди сюда.
– Нет. Я только что сказала вам, что собираюсь прогуляться
– А я сказал тебе, что ты не пойдешь. Ты заказала себе одежду, да?
– Ага, и я купила несколько вещей для Пи тоже.
– Перестань ее так называть. И что это вообще за имя такое? Ладно. Та кредитная карта на любые ее нужды, включая соответствующие возрасту книги.
– Вы не поймете. Ей нужно посещать что-то типа дошкольной развивающей группы или детского сада.
– Зачем? Она уже записана в Оверлук Поинт. У нее будет лучшее образование, какое можно купить за деньги. И что значит - я не пойму?
– Я говорю не о том, что можно купить за деньги. Я говорю о друзьях и воображении.
– У нее есть все, что она только пожелает, чтобы не скучать. Ты можешь хотя бы присесть? Ты меня нервируешь, стоя вот так, - потребовал он, - Мне нужно видеть, с кем я разговариваю.
– Опять, мистер Коуст, я говорила о вещах, которые нельзя купить за деньги.
– За деньги можно купить все. Даже друзей, - заверил он меня. Я села на скамью сразу у двери, но не там, где был он. Я не хотела видеть, что там внизу. Мне и здесь было неплохо. Была ли в Нью-Йорке линия тектонического разлома? Была! Разлом Рамапо (Разлом Рамапо простирается на 300 километров по территории штатов Нью-Йорк, Нью-Джерси и Пенсильвания. Разлом неактивный. Прим.пер.). Этот небоскреб может разрушиться и обвалиться на землю. Мне буквально пришлось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить растущее беспокойство. И чтобы не думать, как высоко над землей я была, или о землетрясении, которое может вскоре случиться и обратить меня в прах, я высказалась по поводу его теории приобретения друзей за деньги.
– Итак, если бы все это завтра исчезло, у Вас все еще остались бы друзья? Как насчет того чувака Зазена, о котором Вы все время говорите? Будете ли Вы все еще его другом, если обнаружите себя живущем в трущобах на следующей неделе?
– Конечно. Я тебе рассказывал. Я знаю Зазена лет с двенадцати.
– Тогда Вы воспринимаете его как отца? – спросила я, выпытывая информацию.
Он снова взболтал свою выпивку и сделал большой глоток, скорчив мину, но так и не ответил.
– Вы не можете ответить, потому что знаете, что я права, - упрекнула я.
– Нет, я знаю, что ты ничего не знаешь. Ты узнала номер своей социальной страховки?
– Моя мама не перезвонила мне пока. Мы не так много общались в последнее время.
– Хмм.
– Что?
– Ты врунишка.
– Что? Мы не общались. Да как угодно! Мы закончили об этом? – спросила я, вставая. Мы не должны к этому возвращаться. Мне нужно было время, чтобы подумать о том, что я ему уже наговорила.