Черный Дракон
Шрифт:
В разных городах, сёлах и деревнях, в разных странах шестьдесят человек встрепенулись. Они не схватились за телефоны. Кодовая волна вошла им прямо в мозг. Внутренним взором они увидели число шесть и почувствовали позывные. Потом пришла восьмёрка. И шестьдесят человек, рассеянных по миру, замерли на секунду, что бы они ни делали, чем бы ни занимались.
Студент Сорбонны, сидящий в библиотеке, вздрогнул, переворачивая страницу книги.
Смотрительница в Версале тревожно моргнула, переводя взгляд с посетителей на портрет Моны Лизы.
Матрос, валявшийся в ночлежке Бристоля, застонал в тревожном
Двадцатилетняя испанская красавица, оторвавшись от своего возлюбленного, на секунду взглянула на него, как на чужого.
Историк Сим Симыч, только что напевавший прекрасным баритоном что-то оперное, согнулся от боли. Он был ближе всех к Дракону. Жарил мясо в своей квартире на московской Остоженке. Ему пришлось тяжелее всех. Но он тут же выпрямился — нельзя создавать помех в передаче энергии, если её просит член Братства. Тем более — Доминик.
Энергии летели к Дракону, встречаясь, сталкиваясь, скручиваясь. Через его руки они вихрем передавались Ринке, отметая её идиотское стремление забыться навсегда, уйти туда, где нет НИЧЕГО. Энергии боролись с мороком, который эта девочка возвела сама на себя. Он увидел, как порозовели её щёки. Почувствовал, как дрогнула её рука. Ощутил, как кровь получила активный импульс. Пусть она только очнётся, и… пусть она забудет своё кошмарное желание умереть!
Никаких смертей. Он победит! Он всегда побеждает. Даже таких дурочек… У него есть Братство. И Рина. Навсегда. На веки вечные. Доминик всхлипнул — то ли от физической боли, то ли от душевной. И провалился в спасительный сон.
Рина очнулась. Вздохнула, пытаясь вспомнить, что с ней. Но… ничего не смогла вспомнить. Словно на сознание наложили повязку и затянули потуже. Так туго, что ничего не чувствуется. Но ведь что-то было. Ринка хотела чего-то. Но чего?! Она лежала на диване, Но почему? И почему всё вокруг заляпано… кровью? И рядом с диваном валялся Доминик. Она видела его чёрные волосы. Слышала хриплое дыхание. Что случилось?!
Надо встать и помочь ему. Почему он так тяжело дышит? Что-то случилось!
Но сил не было. Рина подтянула ноги. Свернулась калачиком. Стало получше. Она никак не вспомнит, что здесь случилось. В голове чёрный провал. Но сейчас она встанет…
И тут раздался голос. Нет — шёпот. Почти без сил.
— Рина! Ты жива? — На пороге комнаты стоял, качаясь, Глеб. — Неужели он хотел тебя выпить, Рина? Кровь… на тебе везде кровь… — Глеб ахнул. — Ты слепая? Не видишь, он напал на тебя! Начал пить кровь. Но почему-то не смог. Кажется, ему стало плохо. И он свалился без сознания.
Рина судорожно вздохнула. Неужели такое могло случиться? Он же сам говорил, что никогда не обидит, не причинит зла. Хотя потом он сказал весьма недвусмысленно: «Многое может случиться…» И вот случилось. Он не удержался и напал на неё. Наверное, потому, что хотел поскорее закончить свою миссию — забрать аграф и уйти. А она всё тянула. Видно, он не поверил, что она действительно ничего не знает. Вот только убить её он не смог. Ведь сам же говорил, что поставил ей защиту — даже от самого себя. И вот когда проявилась его Драконья натура и он набросился на неё, давний оберег защитил Рину. Боже, Боже, что же тут творится?! Неужели Доминик мог сотворить такое?!
— Подонок, я убью его! — Глеб вскинул руку. Как бы ни был он слаб в магии,
Лёгкая голубоватая молния слетела с пальцев Глеба, рванулась к голове безжизненного Доминика и… погасла. Глеб тихонько взвыл и повторил попытку, на этот раз зашептав что-то про себя. «Заклинание», — поняла Рина. Молния сверкнула ярче, но опять погасла. Глеб выругался. Он и так еле держался на ногах. Магические нападения отобрали у него последнюю энергию.
— Не могу! — всхлипнул он. — Сил нет. Сейчас мне его не одолеть. Придётся уходить. Сам бы я остался. Но тебя надо спрятать. Чтобы, если вдруг он убьёт меня, ты была в безопасности.
Рина устало плюхнулась на стул. Её тоже еле держали ноги. После того как она провалялась без чувств, перехватывать молнии Глеба и тушить их было сложно. Она вообще не понимала, как сделала это, причём дважды. Кажется, она хватала их голыми руками. Потому что на ладонях вздулись волдыри. Теперь она понимала, отчего так обезображены руки Дракона. Но она не могла допустить, чтобы Доминик погиб. Если ему надо было убить её — пусть. Но она будет хватать молнии и пойдёт по раскалённым углям. Если надо — умрёт сама. Вместо Доминика. Но Глебу не нужно знать об этом.
— Нам надо уходить! — Голос Глеба обретал уверенность.
Рина попробовала возразить, хотя и сама понимала — Дракон опасен. И если она может умереть от его лап, то подставлять Глеба на смерть не имеет права.
— Ты говорила, что можешь пожить у мамы, — лихорадочно соображал Глеб. — Хотя нет, туда нельзя. Думаю, этот зверь знает адрес. Ко мне тоже нельзя. Но мы что-нибудь придумаем. Собирай быстро, что тебе нужно. У тебя пара минут!
Он подтолкнул Рину, и она на автомате кинулась в спальню. Переоделась, мельком взглянула на свои ладони. Волдырей, как ни странно, уже не было. Глеб торопил её. Из комнаты слышались его тихие ругательства. Кажется, он обвинял Дракона ещё и в том, что на локте у него появился ожог. Рина ахнула про себя — её ладони мгновенно зажили, но ожог переместился на Глеба! «А нечего было метать молнии в Доминика! — почти злорадно подумала она. — Вот теперь они вернулись к тому, кто их выпустил!»
Рина выхватила большую сумку. Побросала бельишко, пару кофточек, документы, деньги, пластиковые карточки. Ноутбук и мобильник. Какие-то мелочи. Не глядя. Руки сами схватили ещё что-то…
Это была рубашка Доминика. Как зачарованная Рина смотрела, как её руки, подчиняясь какому-то тайному ритму, поднимают с пола сброшенную рубашку. Осторожно, стараясь не запачкаться в крови, засовывают её в полиэтиленовый пакет. Кладут на дно сумки. Руки действовали отдельно от её разума…
Всё! Можно идти. Остальное купится потом, если потребуется.
Ах нет!.. Надо же взять с собой гранатик. Иначе деревце помрёт без ухода. Оно ведь такое нежное! Девушка схватила вторую сумку, поставила туда карликовое деревце. Обернула газетами. Укутала одеялом. Конечно, они на машине, но ведь на дворе зима.
— Я готова! — И Рина протянула Глебу сумку с гранатиком. — Бери!
Глеб не стал спорить. То ли не понял, что в сумке, то ли на споры не было сил. Он подхватил сумку, и они выскочили из квартиры. Запирать Рина не стала. Какой смысл? Дракон откроет любой замок.