Черный Клан. Трилогия

Градов Алекс

 Я пошевелился и сел на хвост, подняв облако сажи. Она кружилась в воздухе, как черный снег, пачкая мне крылья и брюхо. Я резко хлопнул крыльями, но чище от этого не стал, только расчихался от гари. Мне вдруг стало противно. Сижу тут в обгорелой норе, грязный, с ног до головы обросший шипами, и источаю ненависть ко всему миру…

 На память пришел семинар Идолищева по драконности. Я бы тоже мог теперь провести такой семинар. И поработать для него наглядным пособием.

 «Смотрите, дети: перед вам классический, описанный во всех источниках черный дракон. Ночная тварь, живущая в канализации.

Отличается злобой, эгоизмом, подлостью и коварством. Для него нет ничего святого, кроме своих интересов. Черные драконы поедают своих детенышей, подставляют друзей и никогда, никогда не создают кланов…»

 — Так все и есть! — прошипел я воображаемым слушателям семинара. — Да, я стал очень плохим! И мне это нравится. Я чувствую себя свободным. Делай что хочешь с тем кто слабее! И тебе за это ничего не будет. Разве не все об этом тайком мечтают?

 «Но это не эволюция. Это деградация…» — возразили мне из невидимого зала.

 — А кто сказал, что дракон — высшая форма существования? Кто сказал, что я эволюционирую? Что? Грег? Может, он и эволюционирует… Но он и так ходячее воплощение безупречности, и, кем бы он ни был, человеком или драконом, он от этого не изменится. Да если какой-нибудь злой волшебник превратит его в пятнистого желтопузого червяка, Грег и тогда будет верен своим принципам и ни на миг не изменит самодисциплине. Внешнее вообще не имеет значения! — подумал и добавил самокритично: — Кроме тех случаев, когда оно, как у меня, отражает внутреннее.

 И со вздохом распластался в саже, закрыв глаза, сам себе отвратительный. Сейчас я чувствовал себя таким драконом, какого на иконах убивает святой Георгий, — небольшим, нелепым, противным крокодилом-мутантом. Недотягивающим до человека по всем пунктам.

 Со стороны балкона налетел порыв ветра. Тихо лязгнула дверь. Я, не шевелясь и не открывая глаз, улыбнулся, а потом воскликнул горестно:

 — Что мне с этим делать? Я не хочу быть таким! Я не хочу меняться так!

 — У тебя идет новая стадия превращения, — ответил Грег, заходя в комнату. — Сейчас ты сам себя создаешь. Развитие идет очень быстро. Поэтому важно не делать неправильных действий.

 — Что такое «неправильно»? — философски спросил я. — Кто определяет, что правильно, а что нет?

 — Ты знаешь, что такое карма?

 — Конечно.

 — Любое твое действие, даже мысль, будут иметь мгновенные и необратимые последствия. Поэтому следи за собой и делай только то, что сам считаешь правильным. Не иди на компромиссы и не потакай себе. Пусть на твоем истинном,драконьем теле ничего не отражается.

 Я поменял облик, встал на ноги и повернулся к Черному лорду. Грег уже привычно выглядел нездоровым — лицо осунулось, щеки запали, но черные глаза смотрели, как всегда, спокойно и твердо. Интересно, он хоть иногда в чем-то сомневается?

 — А с этим что делать? — Я продемонстрировал шипы на предплечьях. — А зрачки ты мои уже видел? Все четыре?

 — Болезни роста, — отмахнулся он. — Пусть ими переболеет твое низшее тело.

 — То есть так и ходить? — Я помахал когтисто-шипастой рукой.

 — Это ненадолго. Скоро ты избавишься от этого облика. Тело — это иллюзия.

 — Да-а-а, утешил!

 — Если тебя это утешит — люди пока видят

тебя «своим».

 — Ну не все, не все… Вот Киря…

 — Ты понимаешь, что это означает? — спросил Грег, когда я рассказал, как Киря принял меня за глюк. — Пришла пора обрывать связи.

 — Не хочу! Васька видит меня в любом облике! И узнает в любом! И не боится!

 — Когда это началось?

 — Да после истории с печатью.

 — Вот как!

 Грег задумался. Я молча наблюдал за ним, чувствуя, как в его присутствии, как всегда, выравнивается настроение. Злобная ожесточенность на весь мир незаметно рассеялась.

 — Ты знаешь, где я был, пока вы с Валенком валялись в отключке?

 — Ну, поскольку ты тут — значит, не у Анхеля.

 — А вот Валенок с Ники считают иначе, — сказал я желчно.

 Грег помолчал, глядя в сторону, словно подыскивая слова.

 — Ники тяжело, — ответил он. — Она по сути темная, адская сущность. Хоть она и воспитана среди людей.

 — Ха! Я не уверен, что это пошло ей на пользу. Людей она ненавидит.

 — Ну не всех, не всех… — повторил он, явно передразнивая меня. — Отец хочет ей иной судьбы, иначе не попросил бы меня ею заняться. То, что она устроила, сделала не из-за ненависти, а ради любви. Она предана клану.

 — Тебе!

 — Клану, — строго поправил он. — Будь к ней снисходителен.

 Я скривился. Ники я не простил. Хотя, может, и прощу. Если она хорошо попросит…

 — А что касается Валенка, ты абсолютно несправедлив к нему, — продолжал Черный лорд. — Когда я узнал, что он открыл тебе местоположение гнезда и, несмотря на опасность разоблачения, пошел на огромный риск, оставив тебя в живых и на свободе… На самом деле, я слегка изумлен его поведением. Может, он, конечно, был не в себе…

 — О, в этом я уверен! — воскликнул я, вспомнив регулярные призывы Валенка прикончить меня по принципу «нет дракона, нет проблемы».

 — Так что — возвращаясь к твоему вопросу, — ты не был у Анхеля. Он бы тебя не выпустил. Анхель бы ничего от тебя не оставил, пока не нашел нас.

 — Почему он тебя так ненавидит? — Я потянулся в карман за сигаретами. — Что у вас с ним за счеты?

 Летом, во время активных тренировок, я бросил было курить — стало противно. Но решил начать снова. Чем темнее я становился снаружи, тем проще было коптить себя изнутри.

 — Анхель — ненавидит? Вовсе нет.

 — Разве? — озадаченно спросил я. — А что тогда — боится?

 — Не меня, — неопределенно ответил Грег. — Так где ты провел эти дни?

 — В Уважеке, — сказал я, видя, что он желает переменить тему. — Точнее, сперва там, а потом в каком-то совершенно кошмарном мире…

 — Пошли на балкон, — предложил Грег. — Там расскажешь. Невозможно дышать этой гарью…

 Мы вышли на воздух, и я начал рассказ, ничего не упуская, все что видел, в чем поучаствовал и что меня особенно поразило. От странного поведения Драганки, до не менее странного поступка Виллемины. От интригана Чудова-Юдова, который зачем-то похитил невинно умученного Крома, до стального чудовища, напавшего на воздушный замок, и загадочной Лигейи, которая переживала только об одном — не слишком ли она обидела упомянутое чудовище своим сопротивлением…