Черный король

Кариди Екатерина Руслановна

Мужчина наконец дошел, остановился прямо перед ней. Короткий поклон, он выпрямился, глядя на нее. Медленно втянул в себя воздух, Ника видела, как прикрылись на долю секунды его глаза и дернулся кадык. А потом он запустил правую руку за пазуху и вытащил оттуда веточку шиповника.

Она уставилась на белые цветы, не в силах вымолвить ни слова.

Боже… Ну откуда это в нем…

Откуда в этом замкнутом, жестком, грубоватом монстре ЭТО?

Белый шиповник? Нет, серьезно?!

Мужчина смотрел на нее, ждал, а в серых глазах начало клубиться

что-то непонятное. Болезненная складочка обозначилась в углу рта.

— С… спасибо, — проговорила Ника едва слышно и взяла из его ладони цветок.

Кивнул. Молча протянул руку и повел ее за стол.

***

Ужин прошел как в тумане.

Уже после, когда она переполненная эмоциями, возвращалась в свои покои, в памяти вспыхивали яркими картинами отдельные фрагменты.

Его руки, держащие нож и трехзубую вилку.

В нем было очень много сейчас от того лощеного мужчины, который носил костюмы и ездил в крутом шикарном автомобиле. Наверное, сходство подчеркивали его зачесанные назад чуть влажные волосы. Но многое из того, что она знала о том мужчине начисто выпадало из картинки. Как будто это все-таки два разных человека, а как будто и один. Ника немного терялась в ощущениях.

Но это было не главное. Нет.

Его руки. Он был без перчаток. Грубоватые и сильные, но красивые мужские руки с длинными пальцами. Аккуратные ногти. На тыльной стороне правой руки небольшая зажившая царапина. Очень характерной формы. Он оцарапался о колючий куст, когда срывал для нее цветок?

В этом было столько немыслимо интимного.

Он сам нарезал для нее мясо и подкладывал в тарелку лучшие кусочки.

Он, черт бы его побрал… ягоды принес. Лежали на зеленом листе в плоской фарфоровой тарелке. Те самые, Ника немедленно узнала запах и вкус.

Танец был. Всего один. Такой… бесконтактный. Музыка странная, немного средневековая, но музыканты играли «Белый шиповник» из «Юноны и Авось». Когда Ника поняла это. Когда в памяти всплыли строки:

Для любви не названа цена

Лишь только жизнь одна

Жизнь одна, жизнь одна…

Ей хотелось кричать:

«Что же ты делаешь!? Ты же влюбляешь меня в себя…»

А когда увидела решимость в его глазах, почувствовала горячую жадную вспышку его чувств…

Она просто не смогла вернуться за стол.

В смятении поблагодарила его и попросила проводить к себе.

И вот теперь он вел ее, держа за руку, совсем как тогда, после поединка. Молчали оба. Но это было значимое молчание, важное, обволакивавшее обоих как кокон. Общая тайна.

У самой двери он остановился и, спрашивая разрешения взглядом, медленно склонился поцеловать ей руку. А у нее мурашки по всему телу, сладкая волна. Так же нельзя…!!!

«Так нельзя, ты же умрешь!» — кричали ее глаза.

«Если такова цена, я готов», — читалось в его взгляде.

«Но я не готова! Нет!»

Его глаза вспыхнули

так ярко, как будто он получил желанный ответ. А Ника убежала к себе и привалилась спиной к двери спальни.

***

В этот раз она справилась со всем без посторонней помощи.

Наоборот, Ника немедленно выставила из комнаты обеих девушек. Старалась как могла быть вежливой, но уж как вышло. Стянула с себя платье и драгоценности, и сразу бегом к книге.

Потому что она не была готова!

Не было смысла отрицать, что механизм запущен, и этот мужчина больше ей не безразличен. И более чем! Бессмысленно отрицать, она влюбилась.

Но только не ценой его жизни! Не такой ценой.

А книга как всегда, лишь обожгла ее и не спешила отрывать свои тайны. Тогда Ника тряхнула ее, резко открыла, буквально разламывая пополам, и в ярости выкрикнула:

— Как мне спасти его, как?! Зачем ты мне нужна, если не можешь сказать главного?!

Побежали быстро-быстро перед глазами страницы, а с ее пальцев вдруг слетело что-то, похожее на серебристое облачко, упало на книгу, впиталось в листы. И они сами открылись на том самом месте, где она прочитала когда-то:

«Мужчина, которого полюбит серебряная ведьма, умрет».

Там дальше было:

«Избежать смерти сможет, только если…»

Раньше на этом месте текст обрывался, а теперь одна за другой стали возникать буквы:

«…если со смертью соединить любовь. Кто знает знаки, тот поймет».

Книга дала ответ?! Ника задохнулась от волнения, прижимая кулак к губам.

Боже милосердный… Как теперь расшифровать это?!

И вдруг поняла. Знаки. Знаки… Это ЗНАКИ. Те самые. Книга. Ей нужно в библиотеку.

Но она не знает знаки так хорошо, как… Дэймар! Он поймет.

В тот момент Ника от волнения не находила себе месте, но кое-как провертелась в постели до утра, под утро даже кажется заснула. И снился ей крохотный красный комочек, как будто живой зверек.

А утром, как проснулась, не стала тянуть, отправила к Дэймару девушку с белым платком и просьбой встретиться как можно скорее в библиотеке.

И пока та бегала, Ника мерила шагами комнату и все смотрела на стол. Там на подносе одиноко лежал красный платок. Потом отошла к окну и встала там, скрестив на груди руки. Уставилась невидящим взглядом на горы. Наконец спустя целую жизнь и еще сто часов, запыхавшаяся Лессаль вернулась. Поклонилась ей и проговорила:

— Миледи Беренис, король ждет.

Сердце громко стукнуло, подскочило к горлу.

— Хорошо, — проговорила Ника и пошла к дверям.

Быстрым движением зацепила с подноса красный платок и сжала его в кулаке.

Часть третья. Глава 51. Красный платок

Впервые Ника шла по коридорам замка впечатывая шаги в каменный пол. Спешила, кулаки сжимались. В левой руке маленький красный комок. Его надо было прятать, беречь, как будто он живой. Он слишком много значил.