Черный пес Элчестера
Шрифт:
– Негодяй...
– фыркнула Милица, опрокидывая Фрэнсиса навзничь и запуская подушкой ему в голову.
– С ума сошла?
– не ожидавший такой агрессии Фрэнки не успел увернуться.
Мили схватила вторую подушку и обрушила град ударов на отбивающегося юношу. Волосы ее растрепались, глаза горели, грудь соблазнительно покачивалась в незашнурованном вырезе платья...
– Фурия!
– обозвал ее граф, притягивая к себе.
Милица брыкалась и колотила его подушкой. И безудержно хохотала.
Лорд отобрал у нее "оружие"
– Ненормальная...
Девушка лежала на кровати и заливисто смеялась. Желание обладать ею немедленно, против воли, было таким сильным, что Фрэнсис резко отвернулся.
– Ты доиграешься, - проворчал он.
– Одевайся!
– А я передумала, - ехидно сообщила она.
– Ведьма... Ведьма!
– завопил несчастный граф, яростно набрасываясь на нее, всем телом вжимая в перины. Фрэнсис исступленно обладал ею, и смех колдуньи стоял у него в ушах - но вскоре перешел в страстные прерывистые вздохи, всхлипы и вскрики.
– Господи, Мили, что ты делаешь со мной?
– простонал бедный юноша.
Успокоились оба только после обеда. Рыцарь приказал оседлать коня и, расплатившись за комнату, "доблестный герой и прекрасная леди" оставили гостеприимный трактир. Путь их лежал в Лозанну.
Дорога вилась меж гулких скал. В сырых расщелинах топорщили колючие ветви густые кусты; водопады, шумя, низвергались в чаши бассейнов; вокруг валунов качались под ветром метелки трав, от нагретых солнцем камней лилось мягкое тепло - а ветер нес свежесть и смешанный аромат снега и цветов.
Милица и Фрэнсис устали восхищаться красотой пейзажей: одна картина сменяла другую, и трудно было решить, какая великолепней...
Они остановились на ночлег в маленькой ложбинке, со всех сторон укрытой скалами, на берегу глубокого озера, созданного ледником. Молодой граф сложил костер, набрал воды в котелок и нанизал на прутики мясо, пока Мили известным образом добывала простенькое платье, очень похожее на погибшее в подземельях некроманта.
Великолепие шелка и бархата превратилось в небольшой сверток, притороченный к седлу. Лорд ни слова не возразил: богатый наряд мог привлечь разбойников, да и жалко было портить драгоценные ткани дорожной пылью.
В ночном зените ярко горели звезды.
– Фрэнсис...
– шепнула Милисента, прижимаясь к его плечу и глядя, не отрываясь, вверх.
– А какую из них называли Люцифер?
Лорд помолчал. Слишком неожиданным оказался вопрос.
– По-моему, Венеру, - наконец неуверенно ответил молодой человек. И задумчиво поправил: - Только не Люцифер, а Люкифер. В древней латыни "с" читалась всегда как "к"... Это теперь почему-то ученые и монахи стали читать по-другому...
– Зануда! Не переводи разговор! Скажи, разве между Венерой и Свет Несущим есть что-то общее?
– Нет... Просто Венера появляется перед рассветом, как бы приносит с собой день... Потому ее так и называли. Дьявол
– Не называй его так!
– девушка даже отстранилась.
– Я по привычке, - оправдывался Фрэнсис.
– Знаешь... Я ведь тогда, в пещере, когда думал, что ты умираешь...
Он замолчал.
– Да?
– напомнила о своем присутствии Милица.
– Я ведь ему молился. За одно то, что ты тогда раскрыла глаза, я больше никогда не назову его воплощением зла. Потому что больше так не думаю...
– Правда?
– еле смогла прошептать колдунья.
– Я так рада...
– Не знаю, почему они враждуют с Богом, да я и не хочу думать об этом, но...
– И не надо, - Мили, прерывая, нежно поцеловала Фрэнсиса в лоб.
– Никто ведь и не требует от тебя выбора и отречения. Я лишь безмерно счастлива, что ты понял меня...
– Лишь бы нам ничего не пришлось объяснять церковному суду, - граф крепче прижал к себе девушку.
– Они никогда не поймут...
– Зачем думать о страшном, любимый? Мы будем осторожны... Давай ложиться, я плохо спала прошлую ночь.
– Спи, родная. Я буду беречь твой сон... Чтобы никакая Эдгит ночью не вылезла из озера.
Милица вздрогнула.
– Спасибо, я теперь не засну!
– Прости. Я глупо пошутил.
– Сядь так, чтобы между тобой и озером был костер!
– Конечно...
– И не вздумай пересаживаться!
– Повинуюсь, моя госпожа.
Милица рассерженно на него покосилась и залезла под плащ. Поворочавшись немного, она, против ожидаемого, быстро уснула.
Ночь таила безмолвие. В озере изредка что-то плескало, на скалах сонно вздыхал лес, прохладный ветер доносил издалека крики совы...
На берегу под чьей-то ногой скрипнула галька. Фрэнсис вскинул голову - и замер.
Напротив, по другую сторону костра, стоял Михель.
Нет.
Архангел Михаил.
На нем была та же старая потрепанная куртка, что и в трактире, те же пыльные сапоги; и веселые серые глаза остались прежними - но светлые волосы, чуть не достающие плеч, мерцали нездешним светом - нимб сиял вокруг головы гостя.
– Господин мой Архистратиг, - сдержанно произнес Фрэнсис.
– Доброй ночи, лорд Элчестер, - вежливо ответил Князь Света.
– Ты позволишь мне сесть у твоего костра?
– Я занимаю не так много места, чтобы возражать, - хмыкнул юноша.
Архангел усмехнулся, давая понять, что оценил неоднозначность ответа.
И сел на каменистый берег возле огня.
– Костер - это ведь очень красиво, - задумчиво проговорил он.
– Наверное, поэтому вам угодны сожжения ведьм?
– не удержался граф.
Михаил смерил его удивленным взглядом.
– Они угодны нам потому, что уничтожают слуг Сатаны. Хотя часто судьи и ошибаются... Я думал, ты по-иному встретишь меня. Разве мой меч не спасал дважды тебя от смерти?