Черный порошок мастера Ху

Чан-Нют сёстры

— Там, наверное, мягко и тепло, как меж грудей какой-нибудь красотки, — ответил его приятель Сюань, еле удерживаясь, чтобы не расхохотаться.

— А я и забыл про твой нездоровый интерес к женскому полу. Жаль, что это доктор Кабан, а не госпожа Свинья.

В ответ тощий Сюань замахал на него тонкими руками.

— Да будь он кто угодно, меня в жизни не заставишь поцеловать нашего славного доктора. Это же все равно что проглотить гнилое яйцо!

— Или отведать тухлых креветок, — добавил Минь, давая волю воображению.

— Или полуразложившееся мясо…

Однако последнее соображение поубавило

веселости у кривоногого носильщика. С нескрываемым беспокойством в голосе он спросил:

— Скажи-ка, Минь, а ты веришь, что сегодня ночью покойники будут вставать из могил? Может, и правда, это мертвецы повылазили из своих гробов да и утащили собственные надгробия?

— Так оно и есть, старина, — ответил ему насмешник Минь. — Зачем им лежать под такими тяжеленными камнями?

Но тот не унимался, выставляя неопровержимые аргументы:

— Вспомни-ка, что рассказывал капитан Лам — у меня от его рассказа волосы на ногах встали дыбом. Его джонку потопила банда живых мертвецов. А вдруг, по зову кровожадного демона, все мертвецы повстают из своих гробов?

— Откуда ты понабрался таких мыслей? Вот обрадуется мандарин Тан, узнав, что его носильщик трусит, как какая-нибудь старушенция!

— Я слышал, что когда тебя схватит полуразложившееся тело, то твои жизненные силы начинают вытекать из всех отверстий, и ты остаешься как бы обескровленным, в общем полумертвым.

Минь скрестил на груди руки и посмотрел на приятеля, качая головой.

— Смотри как странно! То же самое с тобой происходит, после того как ты пообнимаешься с какой-нибудь пухленькой красоткой, из тех, что ты так любишь.

Динь больше не мог сидеть в своей узкой дыре. Он задыхался, зажатый, как цыпленок в скорлупе, и искал только предлога, чтобы улизнуть. Нет уж, больше он не поддастся на коварные уговоры мандарина Тана. В конце концов, он ученый, а не стражник. Его дело изучать классиков, а не строение тела доктора Кабана. Борясь с мрачными мыслями, он уже было собрался оставить свой пост, как вдруг какой-то шум заставил его поднять голову.

— Смотрите! Вот они! — тихонько воскликнул он.

И правда, на землю с приглушенным стуком обрушился могильный камень. Чей-то силуэт, окруженный странным зеленоватым свечением, словно извергнутый из мрака ночи, показался в облаке пыли, четко вырисовываясь в полутьме. Краем глаза Динь увидел, как оба носильщика застыли от страха.

— Это еще что за колдовское свечение? — прошептал пораженный ученый.

— Иногда в процессе разложения тело покрывается грибками, которые излучают свет, если только оно не изъедено светящимися червями, пожирающими его внутренности. И даже…

Доктор не успел закончить свои объяснения, как рухнул еще один камень, на месте которого появился другой силуэт, объятый таким же свечением. Он отряхнул пыль с плеч и с хрустом повертел головой. Жуткий звук трущихся одна о другую костей гулко прозвучал в тишине кладбища. Вслед за ним послышалось какое-то лихорадочное, дробное пощелкивание.

— Это носильщик Сюань стучит зубами от страха! — рассердился Динь. — Он же нас всех выдаст!

Действительно, покойники насторожились, а затем направились к укрытию носильщиков. Во тьме, быстрее крысы, спасающейся от ястреба, пронеслась чья-то тень. Это, не выдержав, дал тягу Сюань.

Один из мертвецов,

проявив завидное проворство, громадными шагами бросился за ним. Еле держась на заплетающихся от страха ногах, Сюань оглянулся, и, как оказалось, напрасно. Увидев, что его с ужасающей скоростью догоняет мертвец, загипнотизированный зловещим свечением, несчастный окаменел от ужаса. Его преследователь, обнажив в усмешке прекрасно сохранившиеся, несмотря на долгое пребывание под землей, зубы, в один прыжок настиг жертву. Полевая мышь, попавшаяся в когти соколу, не могла бы издать крика более душераздирающего, чем вопль носильщика Сюаня, вложившего в свой стон весь ужас, пронизавший его существо.

— Минь, ко мне, сюда! Он высосет у меня весь мозг! — завизжал он, отбиваясь наудачу ногами, что вызвало у его мучителя лишь презрительную усмешку.

Увидев своего приятеля в лапах чудовищного привидения, бесстрашный Минь устремился ему на помощь. Его натренированные в длительных тяжелых переходах мускулы сжались, как пружины, затем распрямились, и одним броском он, словно хищный зверь, набросился на мертвеца, присосавшегося к его другу.

— Не бойся! Я держу эту пиявку!

Однако, едва обхватив того за шею, он с отвращением отпрянул. Кожа мертвеца источала какой-то липкий сок, не позволявший схватить его. Поборов брезгливость, носильщик попытался ухватить омерзительного противника поперек талии, но тот приподнялся, посмеиваясь, и, словно угорь, выскальзывающий меж пальцев рыболова, вывернулся у него из рук, так что тот просто уткнулся носом в костлявую спину Сюаня.

Тем временем ученый Динь тоже не стоял сложа руки. Отделавшись наконец-то от жирного напарника, он выскочил из своей дыры и приготовился к бою. Сжав кулаки, он подпрыгивал на широко расставленных ногах, наподобие кулачных бойцов, которым часто рукоплескал на ярмарках.

— Ну, давайте, идите сюда, черви поганые! Да я такую мелюзгу, как вы, каждый день давлю пригоршнями, когда тренируюсь с лучшими солдатами Империи!

Для пущей убедительности он стал крутить левой ногой и, решив, что это па ему вполне удалось, рискнул совершить прыжок. Второй мертвец, остолбенев от удивления, смотрел, как тщедушный человечек в измятой одежде топчется на месте, выписывая ногой уморительные круги. Приняв его удивление за страх, Динь совсем расхрабрился.

— Ах ты мразь! Жалкий кусок беглого мяса! Ну-ка, попробуй померяться силами с Динем, красным поясом ордена Анахоретов, магистром метемпсихоза и кавалером психопомпов!

Не поняв ни единого слова из его тирады, мертвец все же решил, что тот ругается, и, не задавая лишних вопросов, пошел в атаку. Он воспользовался невниманием своего противника, занятого исполнением пируэта, за которым должен был последовать сложный прыжок, и нанес ему страшный удар кулаком, от которого ученому чудом удалось увернуться. Избежав благодаря своей акробатике неминуемой смерти, он сразу счел себя полубогом в искусстве единоборства и решил произвести кувырок без участия рук. Ноги его при этом занесло в сторону, и они попали его врагу прямиком в челюсть. Тот было покачнулся, но благодаря омертвевшим нервам, быстро встал на ноги, зарычав так, что, казалось, ад содрогнулся. Жилы у него на шее вздулись, кожа блестела всеми порами, и, набычившись, мертвец пошел на Диня.