Черный призрак

Лосев Владимир

Настя шепнула мне в самое ухо. Уверен, ее отец ничего не слышал.

— Сходи к лабиринту. Ты должен мне за вчерашнюю ночь.

И это было все, что она сказала.

Господи, какие же мы, мужики, дураки! Вот стоит девушке, которая нам нравится, что-то сказать, и мы срываемся с места выполнять ее просьбу. Даже если это опасно для жизни. Даже если не вернемся. И они этим пользуются во все времена.

А мы… идем и умираем.

— Я попробовала. — Настя отвернулась от меня. — Ты просил, я сделала.

— А что он ответил?

Я сам себе

был противен. Безвольная тряпка. Дурак! Тупица! Самоубийца! Вполне возможно, что все это было срежиссировано заранее. И то, что она ко мне придет ночью. И сегодняшний разговор. Все для того, чтобы я пошел на смерть.

— Так ты идешь или нет? — спросила Настя.

Я посмотрел в ее голубые глаза и потерялся, меня вернуло обратно только деликатное покашливание профессора.

— Иду.

Ей-богу, не хотелось это говорить, но тело снова предало меня, и в частности мой язык, словно тянул его кто-то!!! Мы встали и пошли к двери.

Идти мне не хотелось, ощущение было таким, словно меня ведут на расстрел осенним стылым утром. Под ногами хрустят тонкие прозрачные льдинки. Осеннее солнце с трудом пробивается через хмурые тучи, но лучи его не греют. Ветер несет запах осени и прелой листвы. И безумно хочется жить…

На кордоне ничего не изменилось: то же непонятное небо, словно подсвеченное лампами дневного света стекло, речка за лугом, покрытым мелкой травкой, к которой теперь и близко не подойду, скалы и дымящиеся ямы с лечебной грязью у горы.

На этот раз дорога к лабиринту не заняла много времени: то ли свыкся, то ли из-за того, что Настя шла со мной рядом и поддерживала меня в тех местах, где мои сапоги скользили, просто не заметил большую часть пути. Каждое ее прикосновение пробивало даже через плотную ткань не хуже удара током. Желание тлело во мне, грозя разгореться жарким пламенем, и это добавляло силы и быстроты.

Мы снова остановились на плато возле лабиринта. Внизу все осталось неизменным: огромные камни, которые неизвестный великан поставил друг на друга, и белесая пелена, закрывающая все.

— Боишься? — спросила Настя, увидев, как я поеживаюсь.

— Очень, — признался я. — У меня уже сейчас кожа мурашками покрывается. Значит, идти налево, где нет воздуха?

— Налево.

— Понимаете, юноша, — улыбнулся профессор, — по моему мнению, лабиринт показывает особенности планеты, к которой вы приближаетесь. И если вам не хватает воздуха, то, вероятнее всего, его нет и на той планете, к которой вы идете.

Меня его улыбка не обманула, я видел, как у него дрожат пальцы, профессор боялся того, что находится внизу.

— Зачем кому-то нужна планета, на которой нет атмосферы?

— Мы же летали на Луну, а там тоже нет воздуха. Возможно, в этом месте лабиринта находится спутник какой-то обитаемой планеты.

— Да, было дело, летали. — Я вздохнул. — Ну, не поминайте лихом. Пошел.

— Подожди! — Настя на мгновение прижалась ко мне, обхватив шею руками, нежно поцеловала, потом оттолкнула: — Теперь иди.

Я потащился вниз

на новую смертную казнь, мои ноги заскользили по гладкому камню, меня понесло вниз по крутому уклону. Глупые мысли выбило сразу, когда осознал, что могу сломать себе шею, в общем, так и не понял, как оказался внизу. Живой, с ободранными и исцарапанными руками.

Кажется, в прошлый раз спуск показался мне не таким крутым, впрочем, я тогда был гораздо осторожнее…

Какое-то время стоял, глядя с опаской на белесую пелену, которая клубилась под аркой, поднимаясь на половину высоты стоящих камней. Не решался сделать первый шаг.

Потом понял, что все равно придется идти, и двинулся вперед мелкими осторожными шажками. Едва прошел через арку, мурашки поползли по коже, редкие волосики на руках попытались подняться, чтобы укрыть меня от холода.

В этот раз все показалось другим. Даже, кажется, черепов прибавилось. Подошел, посчитал. Двадцать один. Все аккуратно уложены, что говорило о том, что укладывал кто-то имеющий как минимум пару рук и немного разума.

Когда их разглядел, то понял, что человеческих из них не было ни одного. В каждом нашлись свои отличия: одни имели слишком большие глазные впадины и кривые, вогнутые внутрь зубы, другие более вытянутой формы, третьи обладали мощными клыками — явно хищники. Да и размеры у всех оказались разными.

Не люди нашли свою смерть в лабиринте, а другие существа с иной планеты. Так что не соплеменники Насти погибли, а чужие, только откуда они здесь взялись? И главное, кто сложил черепа в аккуратную горку?

Я сидел на корточках рядом с костями, высунув голову из пелены, чтобы дышать не холодом и влагой, а чистым воздухом, и не решался идти дальше.

Но сколько времени можно прятаться от судьбы?

Бесполезно же, все равно найдет, достанет…

С тяжелым вздохом я двинулся от арки налево, готовясь к тому, что скоро станет нечем дышать. Очень старательно вдыхал в себя воздух жадными глубокими глотками, словно это могло помочь. Прошел два шага, и тут навалилось.

Настя оказалась права, но только отчасти: дышать действительно было нечем, но не потому, что здесь не было воздуха, он никуда не делся, причина оказалась иной — сам воздух стал непригоден для дыхания. Возможно, потому что перестал содержать необходимые инертные газы. А может, просто легкие отказывались принимать воздух такого состава.

Хоть и готовился к этому, а все равно все произошло неожиданно.

Я остановился, сжимая руками грудь, ничего не понимая, недоуменно озираясь.

Вокруг было так же, как и в любом другом месте лабиринта — обтесанные наспех серые гранитные скалы, вздымающиеся вверх к белому мерцающему небу, между ними узкие щели, забитые мелким щебнем. Только дышать здесь было нечем.

Правда, я еще не чувствовал удушья, словно воздух был мне не нужен.

Почему-то решив, что так будет и дальше, смогу пройти этот участок без дыхания, сделал еще пару шагов вперед. Ну, вот… не дышу. И что?