Чёрный Рыцарь
Шрифт:
— Какого рода статьи ты читала?
Его тон насмешливый.
— Ну, знаешь, всякие.
— Это какие?
Я краснею.
— Сексуальные.
— Сексуальные, да?
— Вот как я держу себя в курсе. Теперь доволен?
Он усмехается, и я не могу злиться или дуться, когда он это делает. Это похоже на счастливую песню. На мою собственную счастливую песню, текст которой знаю только я.
— На самом деле я не удивлен.
— Не удивлен? — подозрительно спрашиваю я.
— Ты всегда была
— Ты помнишь?
— Я же говорил. Я помню о тебе все.
— Нет, ты не помнишь.
— Попробуй.
Я прищуриваюсь.
— Когда мне удалили мой первый зуб?
— В первом классе.
— Когда я решила, что фисташки мой любимый вкус?
— Летом.
— Какое мое любимое животное?
— Тигры, но ты довольствуешься кошками, потому что можешь их гладить и растить.
— Тогда почему у меня их нет?
— Потому что ты была травмирована после смерти Луны. Ты все еще скучаешь по ней и не хочешь, чтобы твое сердце снова было разбито.
Мой подбородок дрожит, но я продолжаю спрашивать.
— Какой мой второй любимый цвет?
— У тебя его нет, потому что все остальные цвета, кроме зеленого, отстой.
Боже. Он действительно помнит.
— Когда у меня произошёл мой первый поцелуй?
— Небрежный поцелуй или настоящий?
— Все.
— Это было со мной, когда нам было по десять, и я поцеловал тебя в губы, а не в щеку. — он замолкает, сжимая челюсти. — Что касается настоящего, я не знаю.
— На вечеринке Ронана с одним пьяным придурком, который поцеловал меня до полусмерти, а потом сказал, что я отвратительна.
— Ты знаешь, что я не это имел в виду. Это мой защитный механизм, не забыла?
— Это все еще причиняет боль.
— Грин...
Я поднимаю плечо.
— Я не буду лгать тебе, Ксан. Я не скажу, что сейчас все в порядке. Сдерживание эмоций вот что привело меня туда, где я нахожусь сегодня, поэтому я стараюсь не позволять боли поселиться внутри.
— Я не против. — он сжимает мою руку, которая лежит у него на груди. — Я буду сотрудничать. Порази меня своей болью.
— Я только что это сделала. Я не так жестока, как ты.
— Ой. Я заслуживаю этого.
— Давай согласимся, что ты заслуживаешь большего, но я никогда не причиню тебе боль, Ксан.
— Ты сделала это. — он вздыхает, звук громкий и глубокий. — Ты просто не была в курсе. Самое трудное, что мне когда-либо приходилось делать в своей жизни, это притворяться, что я ненавижу тебя, хотя я никогда ненавидел.
— Никогда?
— Никогда. Даже близко нет, — повторяет он мои предыдущие слова, но его тон совершенно серьезен. — Я сделаю все возможное, чтобы загладить свою вину перед тобой любым доступным мне способом.
— Как
Он делает еще один вдох, на этот раз смиренный.
— Ты никогда не сдашься, не так ли?
— Нет. — когда он не двигается с места, я толкаю его. — Один раз Ронан хвастался тем, что он первый, кто потерял девственность, а Эйден последний. Я думала, ты где-то посередине.
И, возможно, в то время у меня заболел живот.
— Думаешь, я бы сказал Ронану, что я девственник? Он бы избегал меня, а потом накачал наркотиками и привел бы мне проститутку.
Да. Это так похоже на Ронана.
— Если ты так рисковал, почему просто не поплыл по течению?
— Я же говорил, я всегда хотел тебя.
— Но ты все равно мог бы заниматься сексом.
Даже когда я произношу эти слова, я не могу избавиться от горького привкуса, взрывающегося в горле.
Все время, когда я видела его с другими девушками, горечь просачивалась внутрь. Эти пульсации боли и напряжение в груди практически возвращаются.
Я ненавидела, когда он был с другими. И я тоже ненавидел себя за это.
Он приподнимает плечо.
— Я никогда не хотел никого, кроме тебя.
Мои губы приоткрываются.
— Тогда почему ты был с Вероникой, Саммер и всеми остальными вокруг? Ты закрывался с ними в комнатах.
— Но я ничего с ними не делал, кроме того, что они смотрели со мной порно. Если бы они переспали друг с другом, я бы наблюдал, как они набрасываются друг на друга. Они ни словом не обмолвились об этом, потому что больше заботились о фантазии и о том, чтобы быть со мной. Они заботились об образе, а не обо мне.
— Значит, ты тоже делал это ради образа?
— Нет. Я делал это, чтобы подтолкнуть тебя, чтобы ты никогда не хотела меня так, как я, блядь, жаждал тебя. — слабая улыбка появляется на его губах. — Я был так болен.
— Нет, не болен, ущербен.
— Ущербен, да?
— Да, настолько, что немного тошнит.
— Немного?
— Да, немного. Потому что правда в том, что я больна.
Он приподнимает бровь.
— Продолжай. Ты не можешь оставить меня в неизвестности.
Я прячу лицо в его твердой, как камень, груди и говорю напротив:
— Я всегда мечтала о том, как ты залезешь в мое окно и лишишь меня девственности.
Ответа не следует.
Я все испортила? Черт, мне нужно научиться перестать делиться. Мы просто собираемся снова быть вместе. Ему не нужен билет в один конец моих мыслей.
Я бросаю на него быстрый взгляд и замираю, глядя на выражение его лица. Он смотрит на меня такими напряженными глазами, словно собирается проглотить меня целиком и ничего не оставить после.
— Я сделаю это в следующий раз, — говорит он хриплым голосом.