Чёрный вдовец
Шрифт:
Вот сейчас этот незнакомый мужчина пройдет мимо, мазнув по ней недоумевающим взглядом, найдет свою возлюбленную, и чья-то сказка начнется. Кому-то повезет. Не ей. Надо уже уйти, не позориться. Надо. Но ноги словно приросли к заснеженному асфальту. Наверное, она мазохистка, хочет испить разочарование до дна. Зачем? А черт его знает.
Она все же сумела не заплакать. Даже улыбнуться. Отстраненно-вежливо. Потому что не надо портить людям праздник.
Мужчина, идущий к ней, тоже улыбнулся. Сверкнул ярко-синими глазами. И почему-то
– Рина? – прозвучал знакомый низкий голос. Неуверенно. Вопросительно.
Сердце снова оборвалось и тут же понеслось вскачь.
– Людвиг? Ты?..
– Я, – он приблизился еще на шаг, оказался почти вплотную, так что Ринка почувствовала его запах. Тот самый запах, с которым она просыпалась каждое утро. – Я ужасно соскучился по тебе. Можно пригласить тебя на свидание?
– Свидание?.. – заторможено повторила Ринка. Все происходящее казалось сном, галлюцинацией. Голливудской мелодрамой. Или романтической комедией?
– Да, свидание. У вас принято так ухаживать, я знаю. Так ты?..
– Почему бы нет, – отмерла Ринка.
– Мы могли бы покататься на драконе, а потом поужинать вместе. Или позавтракать.
Ринка немножко истерически рассмеялась. Позавтракать? После первого свидания? Вот теперь она определенно узнавала своего супруга!
– Я сказал что-то смешное?
– Да, ты… о боже, ты предложил мне провести вместе ночь на первом же свидании… Людвиг, ты…
– Да, правда? Ну, я не хотел… в смысле, не хотел делать тебе неприличных предложений. Но раз уж так получилось, позавтракаем вместе? Я безумно соскучился.
– Я… да, – для убедительности Ринка кивнула. Два раза. – Я тоже. Ты…
«Ты поцелуешь меня, наконец?» – хотела спросить она, но не успела. Людвиг сгреб ее в охапку и поцеловал. Медленно, жадно, словно ждал этого поцелуя так же долго, как она. Целую вечность.
А потом кто-то нетерпеливо дернул ее за рукав.
– Ну ма-ам! Сколько можно! Ну па-ап! – и на них упал сугроб.
– Фаби! Что ты творишь!
Ответом им с Людвигом был заливистый мальчишеский хохот.
– А, герр Бастельеро, вот вы где! – не успела Ринка проморгаться от снега и порадоваться, что воспользовалась супер-водостойкой тушью, как послышался довольный папин голос. – Вы уже познакомились с моей дочерью? Прекрасно! Идемте же… ох!
Снежок, пущенный меткой рукой Фаби, стукнул отца в грудь. И тут же еще один ударил Людвига, на сей раз – дело рук доктора Курта. Ринка тоже включилась в игру: они с Людвигом и Фаби против старшего поколения.
Эпическая битва, в которую втянулось едва ли не половина города, затихла лишь с первым ударом курантов. И тут же Ринку обняли с двух сторон: Людвиг и Фаби.
– Загадай желание, Фаби, – она стряхнула с золотистых мальчишечьих локонов снег.
– Зачем?
– Это наше волшебство. Что загадаешь на Новый год, непременно сбудется.
– Тогда я хочу, чтобы мы были настоящей семьей! И чтобы ты вернулась
Ринка с Людвигом переглянулись и одновременно рассмеялись. Вот теперь все определенно было хорошо и правильно.
Черноголовка, квартира доктора Ланского. За час до рассвета
Рина
– Я знал, что вы передумаете, – раздался знакомый тихий голос.
Ринка вздрогнула и едва не уронила пакет кефира, который только что достала из холодильника. Людвиг уснул, а ей почему-то не спалось. Вот она и вышла на кухню, выпить кефира и немножко подумать о своем, о девичьем.
Ага, подумаешь тут, когда на твоей (ладно, папиной) кухне внезапно образуются драконы. Впрочем, испортить ее прекрасное настроение было не под силу даже десятку драконов.
– И вас с Новым годом, – вздохнула Ринка и села на табуретку. – Кефиру хотите?
– Не откажусь, спасибо.
Налив в две кружки, Ринка отпила из своей и невольно улыбнулась. Всего пару часов назад из этой кружки пил Людвиг. А прямо сейчас он спит в ее старой узкой кровати. И она совсем скоро вернется к нему, обнимет, и утром они проснутся вместе. Завтра и еще много-много раз.
– Так что вы хотели, Аш?
– Извиниться.
Ринка чуть не поперхнулась. Алый дракон знает такое слово? Чудеса!
– Ладно, я вас прощаю, – она махнула рукой. – За все оптом.
Аш тихо рассмеялся.
– Я правда рад, что вы возвращаетесь в Астурию. И я не такое чудовище, как вам показалось.
– Ага, вы совсем другое чудовище. Вам снова что-то от меня нужно?
– Ничего особенного, Рина. Всего лишь убедиться, что вы счастливы.
– Это-то вам зачем?
– Будем считать, что это мой личный научный эксперимент.
– И как, удачный?
– Есть шанс, что все получится.
Ринка допила кефир и вздохнула.
– Ладно, я вижу, что вам не терпится рассказать. Давайте, раз уж пришли.
– Скорее попросить. Не злитесь на Фаби, пожалуйста. Он не человек, хотя ему и хочется считать себя таковым. Он дракон, а мы – совсем иные. И он будет вести себя как дракон.
– Я уже догадалась, что он дракон.
– Вы смеетесь, это хорошо. Значит, не сердитесь на него?
– Нет.
– И вы по-прежнему готовы считать его своим сыном?
– Ну да. А что, вы против?
– Наоборот, я очень этому рад. Видите ли, Рина, драконам редко удается побыть детьми. И еще реже у драконов бывают любящие родители. Мы не рождаемся чистыми листами, как люди. Мы помним слишком многое, чтобы сохранять детскую свежесть восприятия. Но иногда, у особых счастливчиков, получается «забыть» лишнее и наслаждаться открытием мира заново.
– Насколько я вижу, Фаби это вполне удалось.
– Да. И у него есть шанс научиться любить, пока он не вспомнил все. Научите его. Я сам, к сожалению, не могу. Мне не дано.